Форум » Фики с пейрингом Северус/Люциус (слеш) » "Вовлеченный", автор: Chaos Rose, ЛМ/СС, NC-17, ангст/роман, перевод. » Ответить

"Вовлеченный", автор: Chaos Rose, ЛМ/СС, NC-17, ангст/роман, перевод.

Брунгильда: Автор:Chaos Rose Перевод: Брунгильда Оригинальное название: Plucked Название: Вовлеченный Бета: Toriya Рейтинг: NC-17 Пейринг: Люциус Малфой, Северус Снейп. Жанр: Ангст/Роман Дисклаймер: Все герои принадлежат Роулинг. Саммари: "Люциус желает несовершеннолетнего Северуса и решает соблазнить его. Осуществляя свой план, он обнаруживает, что его действия приводят к последствиям, которых он не мог себе даже представить". Является приквелом к фику "Тайные встречи", который можно найти в прекрасном переводе Мильвы. Предупреждение: Фик написан до выхода шестой книги, поэтому является AU (Впрочем, он уже AU, по своей сути). Нарцисса Блэк здесь ровесница Люциуса.

Ответов - 14

Брунгильда: Уилтшир, Англия. Ущелье Равенсвелл - Родовое поместье Малфоев. Июль 1972. Во время летних каникул после пятого курса это стало для Люциуса очевидным. Сначала это было всего лишь оттенком мысли, ростками понимания, настойчиво укоренявшимися в его сознании, подобно неистребимой сорной траве в ухоженном саду. Идея, которую он оказался неспособен вырвать с корнем, вытравить, или каким-либо иным способом от нее избавиться, начала свободно разрастаться, захватив в итоге его целиком. Непрошеная фантазия вторглась в самые интимные грани его бытия, не давая ни покоя ни передышки. Словно наваждение, она застигала его в самые неожиданные моменты: когда он объезжал свою новую «Комету», или когда однажды на свадьбе одной из своих кузин он танцевал с двоюродной бабушкой Женевьевой. Люциус отрицал очевидное, отчаянно сопротивляясь медленно и безнадежно овладевавшей им идее при помощи логических и разумных умозаключений, объяснявших, почему у подобного желания нет будущего. В конце концов, длительная борьба с самим собой совсем измучила его, заставив смириться, и он решил, что не так уж много теряет. Как-то вечером, он, задыхаясь, лежал в кровати и ласкал рукой возбужденную плоть. Освобождение ускользало от него, и ни одно из привычных проверенных движений не давало отчаянно желаемой разрядки. Затем видение, которого он старательно избегал, проникло ему в мозг. Поначалу слабое, не более чем вереница нечетких соблазнительных образов, оно наполнило его сознание, затопляя его. Он позволил фантазии захватить свои мысли и застонал от порожденной ею волны абсолютного сладострастия, сжигающего его желания и похоти. Издав звук, больше похожий на рык, он перевернулся на живот и, зажмурив глаза, толкался себе в руку, а образ перед его внутренним взором становился все более ярким и горячим, как солнце. Громко вскрикнув и резко дернув бедрами, Люциус кончил, его семя выплеснулось в ладонь, наполняя ее, просачиваясь на льняные простыни. Какое-то время он просто лежал с обмякшим членом, прижимаясь к матрасу разгоряченным лбом, прежде чем собрался с силами, чтобы очистить себя. Последнее, к чему был готов Малфой – это испытать мучительный оргазм, представляя, как он трахает Северуса Снейпа. *** В течение нескольких последующих недель Люциус пребывал в беспокойстве по поводу своего состояния. Это выводило его из себя, и не было тем, что он готов был принять. На самом деле то, что его привлекают лица собственного же пола, его не беспокоило – целомудрие девушек из хороших семейств надежно оберегалось чарами, поэтому многие слизеринцы обзаводились бойфрендами. Первый любовник Люциуса лишил его девственности, когда ему было всего четырнадцать, и в этом событии не было ничего, заслуживающего внимания, однако тут был совсем другой случай. Люциус переходил на шестой курс, становясь старостой, в то время как Северус должен был стать всего лишь второкурсником. Какое-то время Люциус пытался понять, что его могло привлечь в этом мальчике. Не то чтобы он был очень хорошеньким - напротив. Маленький и тощий, Северус будто весь состоял из двух цветов – черного и белого. Со смоляными волосами и глазами, блестевшими подобно темному янтарю, у него была бледная оливкового оттенка кожа и похожий на ястребиный клюв нос. Он часто бывал груб, плохо приспосабливался к окружавшим, но обладал при этом ненасытным интеллектом, который шокировал учителей. О Темных Искусствах он знал больше, чем многие семикурсники, и, если бывал не в духе, мог запустить заклинанием не хуже половины профессоров. Ни одно из этих качеств не делало его хотя бы отдаленно похожим на объект вожделения. Люциус дошел до того, что стал посвящать наблюдению за Северусом и некоторыми его одноклассниками довольно много времени. В их небольшой компании Чарли Уилкс, Эван Розье и Северус Снейп были настоящими маленькими разбойниками. Вопреки любым обстоятельствам, сталкиваясь ли с пренебрежением или, напротив, с излишним вниманием к собственным персонам, трио самостоятельно лепило себя, пользуясь случайной помощью от собственных семейств, наемной прислуги и домашних эльфов. Люциус готов был поклясться, что если на этих зверенышей нанести боевой окрас и обнаженными забросить на необитаемый остров, то они не только выживут, но будут там процветать. Тем не менее, было что-то в Северусе, что, безусловно, привлекало Малфоя. Несмотря на весь свой интеллект, во многих смыслах Северус был восхитительно невинен. Даже дурное обращение с ним собственных родителей не помешало мальчику остаться в чем-то очень наивным. Там, где Розье и Уилкс уже обладали достаточным запасом цинизма, чтобы защитить себя, Северус был полностью уязвим. Поступая в Хогвартс, Снейп ожидал найти здесь убежище. Вместо этого с первых же дней ему суждено было стать постоянным объектом травли со стороны Джеймса Поттера и позже Сириуса Блэка. Отцом Поттера был известный аврор. Блэк являлся потомком семьи, представители которой с самого ее основания преимущественно выходили из дома Слизерин. Северус был последним отпрыском благородной фамилии, имевшей таланты в Темных искусствах и претендовавшей на родство с такими фигурами, как Орфей, Светлая волшебница Моргана и чаровница Эндора. С самого начала не трудно было предположить, кому с наибольшей вероятностью предстоит быть замешанным в любом конфликте, и кого в первую очередь будут стремиться атаковать гриффиндорцы. Что и стало очень скоро очевидным. За прошлый год Северус, вместе с Эваном и Чарльзом, давая отпор недругам, потерял столько очков, сколько весь дом Слизерин за год предыдущий. Некоторые старые профессора имели явное предубеждение против слизеринцев и не стеснялись это показывать. Очень маленький и, несомненно, странный, Северус оказался легкой мишенью для обидчиков, и именно ему пришлось на своих плечах вынести всю тяжесть ненависти Поттера и Блэка. Он был привычен к безразличию, однако мысль, что его ненавидят за сам факт его существования, сильно ранила его. Северус становился все более замкнутым и этим только провоцировал новые нападки. Если он отвечал на удар – его наказывали и снимали очки, если же он не оказывал сопротивления – нападения становились даже еще более жестокими, так как имели целью вынудить его реагировать на них. Когда Северус и его друзья пытались протестовать, гриффиндорцы в ответ обвиняли слизеринцев в провокациях, а затем следовали нотации от учителей, утверждавших, что «Поттер всего лишь дразнит, не более». В конце концов, Северус настолько ушел в себя, что даже Эвану не всегда удавалось его растормошить. Решение Люциуса было простым: он сам будет защищать Северуса. Однако опеку Малфоя мальчик встретил с подозрением. Люциусу потребовался недюжинный запас терпения, чтобы завоевать доверие Северуса. И помогла ему в этом книга. Конечно, Северус был в курсе, что у людей есть дни рождения, и знал дату собственного. Тем не менее, то, что это день, когда положено праздновать, получая подарки и хорошие пожелания, оставалось за пределами его представлений. Десятого ноября Люциус перехватил Северуса по пути на завтрак и вручил ему, по сути, первый в жизни подарок на день рождения. Это была книга по древним рунам и собрание заклинаний из «Борджин и Беркс», но мальчик отреагировал так, будто Люциус подарил ему нечто очень редкое и драгоценное. В этот день Люциус имел удовольствие впервые отведать пьянящий напиток под названием Северус Снейп. Преданность, которую выказывал мальчик, всего лишь получив книгу, была поразительной. Тут же Люциус превратился в дарителя Хороших Вещей, таких, как защита, дружба и знания. Северус обожал его так отчаянно, словно Малфой зажег для него новую звезду на небе. Так ли уж было дурно его намерение узнать, каков предел этого обожания, приручить мальчика, сделав его еще более восприимчивым к желаниям Люциуса? Неделю Малфой скрывался в своих комнатах, анализируя складывающиеся обстоятельства. Он так и не примирился со своим первым сексуальным опытом. Сначала он был слишком напуган, а потом все, что он испытывал, было сильнейшей болью. Ему потребовалось время, чтобы привыкнуть к новым отношениям, но когда все было позади, он был рад этому. Он хотел, чтобы у Северуса все было иначе. Люциусу было необходимо получить от мальчика безусловное согласие. Оставалось решить, какими методами следовало воспользоваться, чтобы добиться цели, и выяснить, достаточно ли Северус подготовлен физически для того, чтобы получать сексуальное наслаждение. Мальчик экстремально застенчиво реагировал на любые прикосновения. Он вздрагивал всем телом и потом долго еще оставался скованным, даже если за обедом кто-нибудь случайно задевал его рукой. Должно было пройти какое-то время, возможно, очень много времени, но Люциусу хотелось заполучить это воплощение невинности, как редкое изысканное лакомство, и значит, у него это получится. Хогвартс Экспресс. 1 сентября. Свой план он начал обдумывать, ожидая посадки на Хогвартс Экспресс. Летние каникулы Северус, похоже, провел не в кругу своей ужасной семьи. Мальчик выглядел упитаннее, а его кожу тронул ласковый загар. Нет, он по-прежнему выглядел тоненьким как тростинка и казался недокормленным, но, в конечном счете, он всегда был таким. С ним были Эван и Чарльз. Все трое сидели на дорожных чемоданах, пока Нарцисса присматривала за ними. Во всей этой истории был еще один щекотливый для Люциуса момент. Ему очень нравилась Нарцисса. Одинаково уверенные в себе, они составляли хорошую пару старост. Нарцисса была превосходным вратарем в слизеринской квиддичной команде, когда же она выступала в качестве охотника, у них с Люциусом прекрасно получалось играть вместе. В прошлом году он провел с ней и другими девушками подходящего происхождения много времени, зная, что одной из них после окончания школы суждено стать его невестой. Обдумывая свою будущую женитьбу, Люциус присматривался к претенденткам, взвешивая и сопоставляя их достоинства и недостатки. Затем, он обратился к родителям и, выказывая должную сыновью почтительность, высказался в пользу Нарциссы Блэк. К его выбору она отнеслась без жеманства и глупого хихиканья, но при этом не выглядела чрезвычайно польщенной. Они заняли купе – двое шестнадцатилетних подростков и стайка щебечущих второкурсников. Северус – совершеннейшее дитя из всей компании. Ему еще не исполнилось и двенадцати. Это заставило Люциуса задуматься. Безволосые щеки, голос, который только еще начинал ломаться – о чем он думает? Как он может соблазнить ребенка? Одно дело позволить себе тайно фантазировать об этом в собственной постели, другое дело… Люциус был молчалив в течение всей поездки. Школа Чародейства и Колдовства Хогвартс. Сентябрь-Октябрь. Приближение половой зрелости стало очевидным, как только они вновь оккупировали слизеринские подземелья. Подрастающее поколение поглощало пищу с жадностью молодых волков, их игры становились агрессивнее. Это было неплохо, с точки зрения Люциуса, задумавшего подготовить запасную квиддичную команду, в которую бы входили Северус, Эван и Чарльз в качестве ловца и загонщиков. Отношения с гриффиндорцами по-прежнему оставались конфликтными, но тут дала о себе знать слизеринская хитрость. Поттер, Блэк, кто-либо другой из их компании могли навредить Северусу или его друзьям, поймай они их поодиночке. Но ни один из гриффиндорцев не был настолько глуп, чтобы пытаться напасть на члена слизеринской команды, присутствующей в полном составе. Война продолжалась, но приняла скрытый характер. В последующие недели Люциус сделал для себя еще несколько открытий. Северус действительно изменился за лето – одним из признаков этих перемен было то, что он стал испытывать потребность в воде и мыле. Он принимал душ по два, три, а иногда и четыре раза в день, выбирая моменты, когда ванные комнаты мальчиков с наибольшей вероятностью были свободны. Он первым просыпался и последним ложился в постель. После тренировок он бросал в раздевалке квиддичные принадлежности, чтобы посвятить время наведению порядка в своих вещах. После принятия душа он выглядел необычайно тихим для Северуса, почти покорным. Было ясно, что гормоны мальчика громко заявляют о себе и Северус отвечает на их призыв. Незаметно оглядывая фигурку мальчика, Люциус отмечал, что он хорошо развивается. Анализируя цепочку событий, Люциус определился, как ему поступить. Зарождающаяся сексуальность мальчика может стать для него источником физического наслаждения. Не будет никакого принуждения, ничего не произойдет без желания мальчика – в конце концов, Северус сам попросит о том, что Люциус хочет ему дать. Люциус снова стал проводить больше времени в непосредственной близости от мальчиков под видом опеки над неуправляемыми детенышами волшебников. Перед тем как спланировать соблазнение, ему многое необходимо было изучить. Люциус начал с незначительных прикосновений – он не мог позволить себе быть неуклюжим или резким, любой контакт должен был быть продуманным и деликатным. Это не должно было восприниматься как нечто, связанное с вожделением. Положить на спину руку, дотронуться до плеча – ничего сексуального, он просто стремился приучить Северуса к своим прикосновениям. Это оказалось нелегкой задачей. Северус вздрагивал, а затем застывал, оставаясь зажатым в течение нескольких часов. Люциус так медленно продвигался, что порой ему хотелось взвыть от нетерпения. Он попробовал понемногу продлевать контакт и получил реакцию, но совсем не такую, на которую рассчитывал – Северус начинал дрожать. Это озадачило Люциуса, и он решил приостановить свои попытки на неделю, чтобы выяснить, почему Северус воспринимает это так болезненно. В течение этой недели взгляд Северуса преследовал Люциуса, стоило тому только оказаться в поле зрения мальчика. Так и не найдя разумного объяснения мучившей его проблеме, Люциус продолжил воплощать в жизнь свой план в первых числах октября. Теперь он стал еще осторожнее. Больше не было прикосновений, не сопровождаемых словами или в отсутствии прямого зрительного контакта. Северус не терпел вероломства, откликаясь только на откровенность. Он по-прежнему вздрагивал, хотя и не так явно, и все еще подолгу оставался напряженным. Глаза мальчика сохраняли то же дикое выражение, однако смотрели прямо на Люциуса, явно подчиняясь самоконтролю. Не было ничего, что Люциус мог бы расценить, как поощрение своих действий, но в то же время Северус и избежать этого не пытался .

Брунгильда: Как-то вечером они сидели за одним столом в библиотеке. В этом году курс Северуса был загружен до предела, так как он передвинулся по чарам и зельям на год вперед. Отвлекшись наконец от своих занятий, Северус потянулся, на сведенной судорогой шее появился желвачок, который он рассеянно попытался потереть рукой. Люциус опередил его и коснулся шеи мальчика, чтобы растереть узелок. Реакция оказалась ошеломляющей. Люциусу потребовалось почти двадцать минут, чтобы успокоить Северуса, который, казалось, перестал себя контролировать, впав в панику, сопровождавшуюся едва ли не нервным тиком. Люциус массировал мальчику шею и спину, чувствуя, как того трясет, ослабил ему галстук и расстегнул воротник, уверяя при этом, что все в порядке, в то время как сам он прекрасно понимал, что все совсем не в порядке. Успокаивая мальчика, он обнаружил серповидные отметины на шее. Их расположение было характерным. В какой-то страшный момент мысленным взором Люциус увидел огромную взрослую руку, схватившую и сжавшую шею ребенка. Он сам не заметил, как обнял мальчика и, посадив на колени, начал бормотать «извини, я не хотел…извини…», уткнувшись во влажный лобик Северуса. Люциус не очень любил своего отца; Донатан был для него скорее иконой, чем родителем. Встречи с ним носили деловой характер и были непродолжительны по времени; одобрение выказывалось редко и скудно. По сути, Люциус не мог вспомнить, когда он последний раз обращался к мужчине иначе, как «сэр». Он получал полагавшиеся ему наказания от Донатана - со стороны отца назначать их выглядело, как отправление родительских обязанностей, так же, как обязанностью Люциуса было выносить их. Тем не менее, на протяжении всей своей жизни, Люциус не мог припомнить, чтобы отец настолько потерял контроль, чтобы стремиться задушить собственного ребенка. Постепенно Северус успокоился и попытался высвободиться. Люциус остановил его, подцепив пальцем школьную рубашку. Он ничего не произнес, но Северус понял, что ему необходимо объяснить. - Просто они иногда сердятся, - прошептал Северус, глядя в пол. Этой ночью, в то время как остальные слизеринцы спали, Люциус лежал без сна и, хмурясь, смотрел на балдахин над своей кроватью. Теперь он знал, почему Северус так болезненно реагирует на прикосновения, но предпочел бы не делать этого открытия. Как славно можно было бы продолжать действовать в счастливом неведении по запланированному сценарию! Однако, будучи от природы аналитиком, Люциус не мог проигнорировать новую информацию. Он не хотел причинить Северусу никакого зла. В самом деле, рано или поздно у другого слизеринца появится сексуальный интерес к мальчику. Люциус же просто старался защитить его. Добиться, чтобы Северус сам пожелал близости, элементы удовольствия должны были присутствовать. Да, он мог бы просто соблазнить Северуса, заставить подчиниться, как-нибудь подловив его в уязвимой позиции, это было не трудно. Однако, Люциус хотел большего, чем кричащего в его подушки мальчика – он хотел, чтобы Северус стремился пройти все ступени на пути посвящения в удовольствия плоти. Разве не благом было бы для Северуса узнать, что не каждое прикосновение порождается яростью? Что оно может означать заботу, привязанность и даже доставлять удовольствие? Вряд ли кто-то захочет научить его всему этому, когда так несложно добиться своего, всего лишь применив силу. Откинув одеяло, Люциус нащупал наполовину поднявшийся член через пижамные штаны. В мозгу замелькали тревожащие его картины и желания, которые он не мог до конца понять. Он только знал, что они полны могущества и силы. Они заставляли его чувствовать беспокойство, оставляли его задыхающимся и очень возбужденным. Иногда ему удавалось отогнать их, иногда они захватывали его, но не важно, что он делал, - порождающие их видения оставались. На ночном столике стояла маленькая баночка с ароматным маслом, и теперь он взял ее в руки. Густая капля вязкого благовонного вещества растаяла на его полностью вставшем члене, и он растер ее по всей длине пальцами. Затем, он обхватил член ладонью, отодвигая крайнюю плоть и освобождая налитую кровью головку. Он добавил еще одну каплю и медленно провел рукой от самого основания, издав протяжный стон и возблагодарив судьбу за то, что старостам полагаются отдельные комнаты. Соблазнительные сцены порхали за его прикрытыми веками – Нарцисса под ним, да, он хочет ее. Он желает узнать, что представляет собой близость с девушкой. Он целует ее мягкую кожу, он может ласкать ее всю, не опасаясь чар, оберегающих целомудрие. Вот он чувствует ее мускулы, не ощущая острой угловатости другого юноши, а в ее поцелуях нет ни своеволия, ни упрямства, только нежность и чувственность. Он может кончить, представляя это, думая о ней, и он борется за это, толкаясь в руку. Мягкие стоны сменились мычанием, так как его яички налились тяжестью, рука начала сильнее ласкать член, а контролируемый ритм сбился, не в силах противостоять чисто животной потребности. Он остановился на миг, отчаянно желая разрядки, но оказался не в состоянии достигнуть ее. Потом видения, которые он старательно отгонял, нахлынули с новой силой. Северус, насаженный на его член, затягивающий Люциуса до самого основания; мышцы, стискивающие его в подступающем оргазме… сжимающие его так горячо… да … его зад, всасывающий Люциуса… подступающая сперма, готовая выстрелить в Северуса и… он трахает его сильно, так сильно… берет его всего и заставляет его извиваться и кончить, и… Оргазм был настолько интенсивным, что Люциус закричал, а часть выплеснувшегося семени попала ему на щеку. Долгие минуты он лежал почти бездыханный и ошеломленный, будучи не в состоянии даже открыть глаза. Когда же он сделал это, то, взяв салфетку, вытер сперму с живота, груди и лица. Он вновь попытался уверить себя, что это всего лишь желание, и что, учитывая, как он привязан к Северусу, на самом деле просто не может такого случиться, чтобы он … Люциус перевернулся на живот и вжался лицом в подушку, убеждая себя, что отдых поможет его мыслям очиститься. С нежной помощью эндорфинов, наполнивших мозг, он уснул очень скоро. Когда же утром он проснулся, то мало что помнил из своих снов, кроме черных волос, бледной кожи и темных глаз. Ноябрь. Наконец, Северус привык к его прикосновениям. Он больше не вздрагивает, в глазах нет страха. Иногда Люциусу кажется, что Северус сам льнет к его руке. Все идет, как он планировал, но появилось новое осложнение – Эван Розье. Похоже, одноклассника и лучшего друга Северуса посетил монстр с зелеными глазами. Хорошенький, словно он сошел с одной из картин Рафаэля, Эван, тем не менее, не имеет никакого представления об искусстве соблазнения – он только недавно начал осознавать, что с ним происходит. Как только Люциус надеется застать Северуса одного, Эван тут как тут - не спускает со старосты бдительного взгляда. Люциусу остается только, терпеливо улыбаясь, наблюдать столь примитивное проявление ревности, зная, что этот неоперившийся птенец не может представлять для него реальной опасности. Десятого ноября организован небольшой вечер в честь двенадцатилетия Северуса, где ему преподносят подарки. Одноклассники Северуса вскладчину купили ему метлу и набор средств по уходу за ней. Нарцисса, которая относится к мальчику с видимой симпатией, приобрела для него черную теплую шерстяную мантию и коробочку его любимых конфет. Люциус замечает, что Северус смущен настолько, что едва шепчет слова благодарности. Беллатрикс Блэк говорит ему: «Мы все слизеринцы, и это делает нас одной семьей». Потом она целует его, что заставляет мальчика вспыхнуть, словно вечерняя заря. Все смеются. Люциус делает шаг вперед – подарок зажат в руке. Он нашел один магазинчик в Дрянном переулке с товарами, соответствующими его интересам. Он рассчитывает, что кое-что из их ассортимента может прийтись Северусу по вкусу. Его дар – исключительная книга – о некоторых спорных аспектах магии. Люциус нашел ее интригующей настолько, что купил копию себе. - Северус, я уверен, что ты сумеешь найти этому достойное применение. Свет, который зажигается в глазах мальчика, теплой волной отзывается в Люциусе. Северус аккуратно развязывает узелки на веревочке, разламывает сургуч и аккуратно разворачивает оберточную бумагу. Ощущение довольства собой усиливается, когда Люциус замечает, как мальчик затаивает дыхание и со смесью восторга и трепета открывает первую страницу, глаза внимательно скользят по строчкам. Остальные начинают завистливо перешептываться, когда видят, что Северус прижимает к себе книгу с таким благоговением, словно это мощи святого. Потом происходит нечто незапланированное. Мальчик, не выпуская книги из рук, поворачивается к блондину, касается его кисти и сжимает ее.

Брунгильда: Декабрь, 11. Вот вкратце перечень студентов, остающихся на зимние каникулы: Эпплбай, Гудрей, Норвуд и Вулси из Хафлпаффа. Дойл и Кьюин из Райвенкло. Снейп из Слизерина. Блэк, Люпин и Поттер из Гриффиндора. Люциус изучает список и хмурится – Северус не сможет в одиночку покинуть территорию Слизерина, когда три его злейших врага шныряют по коридорам. Кроме того, мальчик слишком надолго останется совсем один. Подошедшая Нарцисса понимает это. «Я бы осталась, но мама хочет, чтобы мы навестили кузин в Лозанне и не примет отказ». Никто из других старост не может остаться. Убедившись в этом, Люциус поднимается в совятню, чтобы найти Укко и послать с ним письмо отцу. Свою просьбу он аргументирует желанием соблюсти интересы Дома, пояснив, что вынужден остаться, чтобы присматривать за необычайно талантливым, но опрометчивым юным волшебником. «Мы должны получить кубок, отец, если же Гриффиндорцы подстроят ему засаду, то мы просто потеряем очки. Я не могу приказать ему не защищать себя». В ожидании ответа напряженный день тянется для Люциуса бесконечно медленно. «Люциус, Наконец ты начал задумываться о вещах более серьезных, чем твоя метла, как и подобает истинному Малфою. Конечно, оставайся и присмотри за этим ребенком – Снейпом, как ты пишешь, чтобы он не повредил более репутации Дома. Я не считаю неуместным твое стремление наставлять этого мальчика. Даже самые незначительные слизеринцы представляют интерес с практической точки зрения, а если он настолько талантлив в Темных Искусствах, как тебе кажется, то однажды он может оказаться полезен. Приятно видеть, что в конце концов ты готов взять на себя какие-то обязательства, пусть и незначительные. Мы обсудили с Блэками кандидатуру Нарциссы, и они дали согласие на свадьбу. Остались некоторые несущественные вопросы, касающиеся приданого и собственности, которые я вскоре рассчитываю разрешить к своему удовлетворению. В конце концов, имея трех дочерей, каждую из которых им необходимо обеспечить, Блэки должны оказаться сговорчивы. Твоя мать настаивает, чтобы ты со своей будущей женой поселился на Аллее Художников. Не думаю, что тебе стоит это делать – в последнее время это место кишит любителями новых порядков. Кое-кто из них не брезгует жить и с магглами. Увидимся на весенних каникулах, тогда обсудим твое будущее подробнее». Д. Малфой Люциуса охватила странная смесь эмоций. С одной стороны, он дождался подобия похвалы от отца – в его парадоксальной манере заставить сына почувствовать себя не более чем щенком, поощренным за то, что он перестал делать лужицы в доме, а не человеком, действительно заслужившим одобрение. С другой стороны, Блэки согласились с его выбором, и мать желает, чтобы они с Нарциссой поселились в доме, являющемся частью ее собственного приданого. Эта деталь достаточно существенна. Семейство Блэков по древности, богатству и силам равно Малфоям - несмотря на то, что где-то раз в столетие некоторые его представители выходили из Райвенкло или Гриффиндора. Не такие прозорливые, как Малфои, и, возможно, менее гибкие, Блэки тоже умеют отстаивать свои интересы и добиваться поставленной цели. Брачные узы между Люциусом и Нарциссой прекрасно объединят эти таланты. Чисто материальная сущность их брака только повысит цену последующим. Своим богатством Люциус обязан доверительной собственности и наследству, доставшемуся ему не от родителей, а от их семейств. Да, пока он не окончит школу и не женится, он не сможет воспользоваться своим состоянием, но ему дали возможность правильно поместить капитал - в результате он оказался достаточно обеспечен и без чьей-либо щедрости. Учитывая, что Нарцисса тоже при деньгах и наследстве, то вследствие их женитьбы богатства этой парочки многократно умножатся и – вместе с их родовыми поместьями в Уолтшире, Лондоне и на континенте - превысят достаток королевских семейств. Улыбка растянула губы Люциуса. Выходит, быть лучшим студентом и старостой - не предел для него. Быть Малфоем - значит больше, чем просто занимать подходящий его положению скучный пост в министерстве. Люциус любит могущество, конкуренцию и победу, достающуюся с трудом. С богатством и положением приходит сила, люди стремятся достичь власти, влияния и успеха. Даже будучи пятнадцатилетним старостой, он понимал, что многие слизеринцы ищут его расположения и пользуются им. Люциус хорошо усвоил - одна вещь тянет за собой другую. Сила есть только следствие прочих благоприятных обстоятельств. После обеда он идет к МакГонагалл и просит внести его в список остающихся на каникулы. Декабрь, 14. Цвет волос скорее темно-каштановый, чем черный. Фигура крепче и мужественнее, кожа не такая бледная, но пятикурсник предложил, а Люциус был в подходящем настроении, чтобы взять. Запросы у мальчика оказались несколько странными, но не такими, чтобы оказались для Люциуса в новинку, и он умело обращался с розгами, черпая опыт из ощущений, навеянных собственными ягодицами, выдержавшими когда-то свою порцию ударов. Последовавший секс был быстрым и грубым, и потом Люциус ничего не чувствовал кроме физического пресыщения. Иногда власть имеет элементарную основу – дай просящему то, в чем он нуждается, и он тут же последует за тобой. Люциус записал в свой актив еще один рычаг управления людьми и завербовал в свои ряды нового преданного последователя. То, что он хотел от Северуса, было значительно сложнее, и Люциус только теперь начал это понимать. Декабрь, 18. Слова прощания сказаны и Люциус отправляется провожать Нарциссу на станцию. Северус остается, так как еще год ему нельзя покидать территорию школы. Люциусу удается добиться от Нарциссы очень длинного, хорошего поцелуя и немного осторожных объятий, когда они на какое-то время остаются в карете наедине. Она отвечает на его ласки, то проявляя нерешительность, то становясь пылкой и страстной. Все это прерывается, как только они прибывают на станцию – Люциус благодарен зимней мантии и свободному плащу. Люциус сопровождает ее на платформу и сажает в купе, где их встречает море понимающих взглядов. Он ухаживает за ней и всем понятно, что он не стал бы этого делать, если бы его родители не одобрили подобные действия, также как и Нарцисса не стала бы так открыто его поощрять, если бы ее родители, в свою очередь, не дали согласия. С расширившимися глазами Андромеда и Беллатрикс смотрят, как он целует ее и желает доброго пути. Лежа в кровати в пустой спальне, Северус пытается разобраться в путающихся мыслях. Он всегда гордился своей способностью понимать многие вещи. Именно благодаря уму ему удалось на год опередить одноклассников в точных предметах. В некоторых вопросах он выказывает не по годам зрелое восприятие действительности, и это дается ему с легкостью. К примеру, Северус знает, что учителя обманывают. Они хвалят его, но при этом в их глазах и голосах чувствуется странное напряжение. Он заставляет их признать свое преимущество перед ними, но не потому, что он из богатой семьи или очень хорош собой, а потому, что он выше их там, где они должны превосходить его. Они совсем не любят его, но он тоже не любит их. Поэтому они равны. Также ему известно, что извинения являются лишь ложью, произнесенной, чтобы тому, кто вас ранит, было комфортнее. Люди хотят быть прощенными, не важно как сильно они вас обидели, или как часто они это делают. Если вы прощаете тех, кто нападает на вас, это дает им возможность снова делать вам больно. Если же вы их не прощаете, они все равно будут обижать вас, но, по крайней мере, вы будете знать, что не давали им на это разрешения, принимая ничего не значащие слова «мне так жаль». Им нисколько не жаль, когда они делают вам зло. Они делают это осмысленно. Другая истина, которую он осознает – это то, что он не красив. Никогда не был, и никогда не будет. Эван возмущается, когда его называют хорошеньким, а Чарльз флиртует с каждой юбкой, но Северус довольствуется данным ему определением «немного странный». Девочки не особенно смотрят на него, мальчики тоже, и иногда это бывает основой его мучений. Нет, у него есть друзья. Эван, Чарльз, Родольфус, Гарольд и Артемисий - его одноклассники и обращаются с ним так же как друг с другом. Беллатрикс и Нарцисса, кажется, тоже хорошо к нему относятся. Большинство других слизеринцев милы с ним. Они обожают его за то, что он яркий – впервые кто-то обожает его за что-либо. Ему приятно чувствовать себя причастным, быть одним из них. Что же касается Люциуса… Северус утирает нос рукавом и моргает немного покрасневшими глазами. Он настолько же рад, что не останется один на каникулах, насколько хотел бы, чтобы это был кто-то другой, кроме Люциуса. Внимание, которое Люциус оказывал ему последние несколько месяцев, стало сказываться на нем. Да, ему нравится, когда о нем заботятся - в этом есть сладкое чувство новизны, и Люциус дарит ему это ощущение. Он не просто принимает Северуса, он заставляет его почувствовать себя желанным. Прикосновения - пальцы, теребящие его волосы, ладонь на плече, даже самый мимолетный контакт с безупречными руками Люциуса - производят на Северуса эффект, пугающий его. Ночью приходят сны, в которых Люциус делает с ним непонятные вещи – сны, в которых он грезит о светлых локонах и серебряных глазах, уверенных руках на его теле и почти пожирающих поцелуях. Странные смущающие желания, и Северус не может найти книг, которые бы объяснили ему, что с ним происходит. Он обшарил всю библиотеку, проникнув даже в запретную секцию, но ничего не обнаружил. Даже книги с картинками из библиотеки отца – те, которые не предназначаются для его чтения - не просветили его ни в малейшей степени. Ему приятно рассматривать иллюстрации, ласкать себя, глядя на изображения на картинках, но ни одна из них не показывает двух мужчин одновременно. Северус посмотрел на обозначившуюся выпуклость на своих штанах и вновь вытер нос рукавом. Мучительное желание заставляло его чувствовать себя почти как в лихорадке, его эрекция настолько сильна, что ему кажется, он сейчас взорвется. То ли всхлипывая, то ли бормоча проклятья, он неловко расстегивает пуговицы и добирается до отверстия в трусах. Люциус возненавидит его, если узнает, он убежден в этом. Северус уверен, что все мучения, которым в течение целого года подвергают его Поттер, Блэк или Люпин - рай по сравнению с возможностью потерять Люциуса. Кусая губы и закрывая глаза, Северус пытается сконцентрироваться на ощущениях, не позволяя мыслям оформиться в его мозгу, и быстро помогает себе освободиться. Северус необычайно тих за ужином. На все вопросы, задаваемые ему Люциусом, он дает односложные ответы или не отвечает вовсе. Тем не менее, такое поведение не является для него из ряда вон выходящим, и Люциус списывает это на насыщенные впечатлениями каникулы. Они спускаются по лестнице вниз и, потрепав Северуса по шелковистым волосам, Люциус спрашивает: «Все в порядке, старина?» Северус поднимает глаза, его щеки расцветают нежным румянцем. «Я… Ах…» Улыбаясь, Люциус спускается на несколько ступенек ниже, их глаза оказываются почти на одном уровне. Блондин протягивает руку, проводит пальцем по щеке мальчика и, переместив ладонь на затылок, притягивает Северуса к себе. Люциус чувствует, как мальчик начинает подчиняться его движениям, но внезапно останавливается, его скулы больше не розовые - они алые. Какой властью надо обладать над кем-либо, чтобы заставить реагировать таким образом на одно лишь прикосновение! «Ты слегка покраснел, Северус». Прерывистое неровное дыхание горячит Люциусу щеку, блондин едва касается губами точки между виском и скулой. Опьяненный легким вздохом Северуса, он немного откланяется назад, чтобы заглянуть в широко открытые глаза. Они совсем не черные, а темно-темно синие, такого глубокого тона, что радужку с серебристыми прожилками невозможно отличить от зрачка. «Такое впечатление, что у тебя жар. Ты уверен, что с тобой все в порядке?» Эти поразительные глаза, кажется, выскочат сейчас из орбит, грудь судорожно вздымается. «Мне … Мненадоучить…» Северус спотыкается, уворачивается от Люциуса и сбегает по ступеням вниз, в подземелья. *** Открытая книга лежит перед ним, но за последние сорок четыре минуты Северус так и не перевернул страницу. Он сидит за столом и попеременно чувствует то жар, то озноб, недоумевая, не болен ли он в самом деле. Когда Люциус поцеловал его, единственное, что ему хотелось, это повернуть голову еще немного и… Северус корчится. Подштанники слишком тесны ему, само тело кажется ему тесным. Если он сейчас же не сделает что-нибудь, он уверен - скелет вылезет из кожи и пустится в неистовый пляс. Оглядевшись, чтобы выявить соглядатая, жаждущего застать его за порочным занятием, он раздевается. Накинув теплый хлопковый халат и надев домашние тапочки, а также захватив с собой чистую пижаму, он отправляется в душевую для мальчиков. По-видимому, он поторопился с поцелуем. Глядя в огонь и хмурясь, Люциус сидит у камина в общей комнате и пересматривает свои действия. Возможно, поддавшись глупому порыву, он разрушил так тщательно воплощаемый план. Он не привык терпеть поражение, тем более, когда победа уже близко, и не желает мириться с этим. С малых лет Люциус научился добиваться своего – то, что он не мог заполучить прямым путем, он находил способ заполучить в обход. Добиться же, чтобы Северус участвовал в своем собственном соблазнении, было всего лишь первой ступенью. Он нервно пропустил волосы сквозь пальцы, растрепав их. Все это было непривычным для Люциуса – уверенность оставила его, сменившись странной назойливой эмоцией, которую он не мог понять. Повинуясь внезапному импульсу, он вскочил со стула, бросился к себе в комнату и беспокойно зашагал из угла в угол. Некоторое время спустя, чувствуя себя совершенно разбитым, он бросил свое тело на кровать. Ни одной рациональной мысли так и не пришло ему в голову. Он встает и, гримасничая, расправляет напряженные плечи. Стоило бы отправиться в ванную комнату для префектов и принять расслабляющую ванну, но это было далековато от его комнаты. В то время как для студентов Гриффиндора, Хафлпаффа или Райвенкло подняться в башню проще простого, для слизеринца – это целое путешествие. Наконец он раздевается, оборачивает вокруг талии полотенце, берет банные принадлежности и босой бредет в душевую для мальчиков. Он настолько погружен в свои мысли, что не замечает ни шума льющейся воды, ни усиливающейся влажности. И тут… он слышит свое имя. Оно произнесено полушепотом, полустоном. Тогда Люциус решает: «Здесь и сейчас». В пространстве, отделанном зеленым кафелем, стоит Северус, по его белому худенькому телу струится вода, прижимая волосы к голове. Его глаза закрыты, он стонет и вздыхает, лаская рукой возбужденный член. Жалобные влажные звуки, вырывающиеся из горла, просят о чем-то очень необходимом, неотложном, и Люциус вновь слышит свое имя. Это выбивает воздух из его легких и мысли из его головы. Он прекрасен - о черт! - как же он прекрасен! Люциус и не думал, не имел представления, насколько! Спина Северуса выгибается, запрокинув голову, он падает на колени и издает гортанное пронзительное: «Люциус, о-о-о, пожалуйста!..» Из дрогнувших рук Люциуса падают захваченные им принадлежности для душа. Звук кажется ему оглушительнее, чем если бы внезапно разрушилась башня Гриффиндора. Крик Северуса полон ужаса, глаза широко распахнуты, на лице отражается понимание вперемешку с паникой. Его тело, подчиняясь неуправляемой силе оргазма, начинает извиваться. Когда же это кончается, он съеживается на плитках, дрожа и опустив голову. Люциус застыл, не в силах пошевелить и пальцем. Это было не то, что он ждал. Идея соблазнить объект его необычной страсти казалась такой заманчивой. Он не мог представить себе… О, Мерлин! Что он сделал с Северусом? «Северус…?» Он перешагивает через порог и нерешительно тянется к обнаженному, дрожащему мальчику «Северус?» Мальчик уворачивается от руки Люциуса и отползает по плиткам, его лицо не выражает ничего, кроме страха. Он вскакивает на ноги и проскальзывает мимо блондина с огромной, порожденной чистым ужасом скоростью, умудряясь по дороге захватить пижаму и полотенце. Люциус пытается последовать за ним, но поскальзывается на содержимом мыльницы, пролитом на пол, куда он и приземляется секундой позже, не спуская отчаянного взгляда с убегающего мальчика. Когда Люциус приходит в себя и убеждается, что не пострадало ничего кроме его гордости, он отправляется искать Северуса. Единственное, что ему удается обнаружить – цепочка мокрых следов, которая вскоре обрывается. Слизеринские подземелья обширны, с множеством уровней, проделанных в сыром камне. Если Северус пожелает, он может скрываться несколько дней в пустых помещениях. Прошли часы, пока он обследовал подземелья и звал мальчика, и еще больше времени ему понадобилось, чтобы отыскать дорогу назад. Ему больше ничего не осталось, кроме как ждать. Декабрь 18, 20 Северус потерял чувство времени. Он бродит с уровня на уровень и из комнаты в комнату. Когда же он устает настолько, что не может идти дальше, он спит. Он находит еду, появляющуюся с хлопками аппарирующих эльфов. Значит, понимает Северус, кому-то известно, где он. И все время ему кажется, что он бредет в каком-то кошмарном сне и не может проснуться. Ему постоянно холодно, так как он бос, полотенце болтается на шее или накинуто на плечи, как одеяло. Он знает, что не может оставаться здесь вечно. Если он вскоре не выйдет на поверхность за едой или еще чем-нибудь, то кто-нибудь придет за ним. Кто это может быть и что его ожидает, когда его найдут, Северус предпочитает не думать. Из памяти не идет Люциус, на лице которого отражается шок и, бесспорно, отвращение. Он говорит себе, что здешняя пыль разъедает глаза и забивает нос. Ему требуется все мужество, чтобы заставить себя вернуться. Если ему предстоит наказание, он знает, что чем дольше он прячется, тем серьезнее оно будет. Люциус задремал на диване в общей комнате. Прошло долгих два дня, вот уже и третий приближается к концу. Домашние эльфы докладывают, что кто-то забирает еду, которую они оставляют, значит, Северус все еще жив и ходит где-то поблизости. В отсутствии мальчика у Люциуса есть возможность еще раз все обдумать. Его мотивы были, по крайней мере поначалу, эгоистичными. Люциус хотел добиться своего и действовал, потакая своей прихоти, намереваясь заполучить желаемое. Однако, что-то в его плане дало сбой, и Люциус не может понять, что именно. Теперь его больше беспокоит не то, что соблазнение пока не удалось, он волнуется о невинном ребенке, которого он собирался соблазнить, и ключевое слово здесь - «невинный». Северус был настолько изолирован, что вещи, понятные другим, могли пройти мимо него. Несмотря на интеллект, в некоторых вещах, известных каждому, Снейп оставался совершенно несведущим. Что-нибудь могло мелькать у него перед глазами изо дня в день, но Северус мог совсем не замечать этого. По его поведению в душе, у Люциуса сложилось впечатление, что мальчик даже не знает о возможности однополых пар, что спокойно воспринимается большинством слизеринцев – и это меняло все. Люциус понимал, что ему пришлось столкнуться с последствиями своего поведения и у него теперь есть определенные обязательства. Если Северус настолько не от мира сего, то Люциус должен для собственного же спокойствия стать ему наставником и покровителем. Однако он не может опекать Северуса, так как того нет, чтобы принимать его опеку. Тем не менее, в конце концов, мальчик выберется на поверхность и вновь попытается избежать встречи с Люциусом, но у него ничего не выйдет. К этому моменту Люциус нанес чары, тоньше паутины, и на комнату Северуса и на его вещи. Он также зачаровал его принадлежности для душа и оставил их в ванной комнате. Одно прикосновение руки мальчика, и Люциус узнает о его возвращении Единственное, что ему оставалось делать - это ждать и дремать. Декабрь 21. Часы как раз пробили полночь, когда Северус тихо поднялся по ступеням в слизеринскую гостиную. Он вышел замерзший и грязный после пребывания в подземельях и совсем изможденный из-за отсутствия хорошего сна. Он плетется по коридору и останавливается, когда проходит мимо душевой – он не может залезть в чистую постель, будучи таким грязным. Он даже ни разу не чистил зубы с той злополучной ночи. Он постоял, вглядываясь вниз, в темноту коридора, но увидел только закрытые двери – скорее всего Люциус спит. Северус решает, что когда ему придется столкнуться с Люциусом лицом к лицу и ответить за свои действия, он должен быть чистым, одетым и желательно отдохнувшим. Когда он заглядывает в ванную комнату, первое, что он видит - свой зеленый халат, свисающий с вешалки в виде змеи. Под ней он также замечает тапки и банные принадлежности, аккуратно водруженные на сложенное полотенце. Некоторое время он мнется на пороге, пока желание быть чистым не одерживает победу. Двигаясь как можно тише, он проскальзывает в дверь и закрывает ее за собой. Люциус резко открыл глаза. Он садится, пока не просыпается окончательно. Одна из его ловушек сработала и ему требуется время, чтобы собраться с мыслями. Чары, поставленные на дверь в ванную комнату, сняты так же, как и те, что были поставлены на принадлежности для душа. Северус вернулся. Какой-то момент Люциус чувствует неуверенность, вину и почти страх. Он нервно сглатывает. Он может прилечь и забыть об этом, найти другой путь. Но другого пути нет! Может, он и есть, но это не лучший путь, по мнению Люциуса. Кто лучше любовника защитит Северуса и будет им руководить? Неважно, что он старше – ему действительно есть дело до этого странного мальчика, пожалуй, даже больше, чем ему самому хотелось бы признавать. Северус будет его и под его защитой, добровольно и с радостью, и все будет хорошо. Сначала он идет в свою комнату, где снимает с себя одежду и аккуратно складывает ее на столике. Затем, он оборачивает зеленое полотенце вокруг бедер. Огонь согревает комнату, прогоняя стужу, и Люциус заботливо откидывает одеяло. Видения того, что он собирается сделать с Северусом, почти мелькают на шелковых зеленых простынях. Спускаясь вниз к душевым, Люциус пытается совладать с растущим возбуждением. Он открывает дверь, продвигаясь с максимальной осторожностью, на которую способен. Грязная пижама и полотенце отброшены в угол раздевалки, сам же Северус стоит в душе под струями воды, его спина повернута к дверям. Люциус вешает полотенце на крюк, его член гордо вздымается из светлых волос. Тяжело дыша, он вступает во влажное пространство кабинки. Сердце бешено колотится в груди, он протягивает руку и касается худенького мокрого плеча. - Северус, есть что-то, что я хочу… должен тебе сказать. End.


Алвур: Ахххх.... как красиво, прямо до истерики!

Брунгильда: Алвур Я сама оччень люблю фики этого автора )) Если бы меня не смущал возраст Северуса, то рискнула бы написать проду ))

Лара: Фик класный, супер! А где же NC-17?

mort: ФИК ПРОСТО СУПЕР!!! Я СЧИТАЮ, ЧТО НАДО ПИСАТЬ ПРОДУ!!! НУЖНА НС-17.. хотя бы не до конца... !!!!

Брунгильда: Лара Думаю, НЦа автором присвоена по смыслу. mort У Вас получилось бы лучше, чем у меня ;) Поэтому, если заинтересовались, может, продолжите?

mort: я просто точно не попаду "в тональность"... такой романс мне не по силам.. ну почему же Вы не хотите такую прелесть дописать??? а все же там большой кусок остался или нет??

Брунгильда: mort "Тайные встречи" - продолжение ) Но уже спустя несколько лет.

Лара: Брунгильда а ссылочку на оригенал не дадите? Хотелось бы почитать, так скажам на "рідній мові"

Брунгильда: Лара Ссылки, по которой переводила, больше нет ) Иначе бы дала ее в шапке. Вообще сайт автора куда-то сгинул, увы...

Леди Крофт: Брунгильда пишет: Ссылки, по которой переводила, больше нет ) Иначе бы дала ее в шапке. Вообще сайт автора куда-то сгинул, увы...Жалко. Ну нет так нет. Всё равно фик супер, и Вы замечательно его перевили! Ура!!! Я зарегестрировалась.

Брунгильда: Леди Крофт С почином :)



полная версия страницы