Форум » Фики с пейрингом Северус/Люциус (слеш) » Волшебное слово, End 13.07. R. » Ответить
Волшебное слово, End 13.07. R.
БезобразнаяЭльза: Название: Волшебное слово Автор: БезобразнаяЭльза Бета: эххх... да где ж их берут? Да чтоб еще не сбегали... Жанр: драма, романс. Саммари: они созданы друг для друга - они не способны понять друг друга. Дисклеймер: герои могут напоминать персонажей Роулинг... Надеюсь, не нанести этим никому травмы, тем более любимому автору. Тапки все мои - никому не отдам и не просите.
Ответов - 75, стр:
1 2 All
БезобразнаяЭльза: Новорожденный день обещал быть теплым и солнечным. Уже сейчас золотые лучи проникали даже в узкие низенькие окошки слизеринской гостиной. Люциус смотрел на них прищурившись, наслаждаясь восторгом, излучаемым безмятежной природой, пробудившейся от краткого сна. Было тихо, как всегда, когда он молчал, и похожие на волосы прекрасной колдуньи нити света заставили его осознать этот факт и едва заметно улыбнуться. Такие же светлые волосы были у его матери, чьей прабабкой была вейла. Он любил сидеть у нее в ногах на маленькой скамеечке и смотреть, как она расчесывает свои длинные локоны, словно все пространство вокруг заливая светом, а глаза ее смеялись, в то время как над ухом мальчика хмельной, будто запутавшийся в золотой паутине голос отца говорил о трех волшебных словах. «Есть три волшебных слова, три ключа, которые доступны не каждому. Но из них я подарю тебе только один, так как он единственный имеет истиную ценность. Зная это слово, ты будешь открывать одну дверцу за другой, поднимаясь на вершину. Оно дает власть, а вместе с ней свободу, мой мальчик. Ты запомни это слово, но никогда не произноси его вслух, с его помощью одним взглядом, а потом и одним своим присутствием ты заставишь окружающих делать то, что ты от них хочешь, подчиняя их своим желаниям. И все потянуться к тебе, как каждая травинка тянется к солнцу, своему властелину. Запомни же его, и неторопливо перебирая свои желания, придирчиво отбрасывая несущественные, вызывай его в своей памяти, в своем сознании. Слово это «Империо», самое главное слово, мой мальчик». И Люциус был благодарен отцу за мудрый урок. Жаль старик недавно умер, став жертвой собственного погибельного сладострастья. С тех пор, как мать ушла в мир иной, отец до этого сдерживаемый золотой паутиной ее молчаливой воли, пустился во все тяжкие. Ничем не ограничиваемый, все свои силы он добровольно растратил на наслаждения, настолько разнообразные, насколько только могла позволить его фантазия, а была она у Абрахаса Малфоя поистине безгранична, о чем красноречиво говорила сама причина его смерти - драконий сифилис. Видимо, старик забыл свои же мудрые слова: желания нужно выбирать осторожно, осмысленно, смакуя сам процесс, саму возможность бесконечного выбора. И вот теперь, оставшись единственным хозяином огромного поместья, юный Малфой не спеша, следую завету отца, двигался вперед, внимательно осматривая свои владения, оценивая своих вновь приобретаемых вассалов. Ступень за ступенью, не останавливаясь... И он уже познал пьянящую притягательность плотских наслаждений, головокружительную сладость чужой покорности его воле, и только едва заметное облачко омрачало его существование: предчувствие подступающей скуки. Мир оказался до нелепости прост: какую дверь не толкни – она откроется без малейших усилий. Волшебным словом Люциус овладел в совершенстве, без преувеличения виртуозно, отец бы гордился своим мальчиком. Видимо, юный Малфой вдобавок к богатствам и советам Абрахаса унаследовал от матери ее молчаливую способность подчинять себе всех без исключения (и даже собственного мужа, как теперь понимал юноша), поэтому если бы волшебное слово, которому научил его отец, могло воплотиться в человеческое существо, то Люциус и был его воплощением. Неторопливые размышления, посвященные главным образом поиску удовлетворительного ответа на вопрос «чем же заняться в это солнечное воскресенье?» прервал чей-то пронзительный вопль: - Нееет!!! В крике, скорее всего мальчишеском, было слишком много отчаяния, и Люциус нахмурился. Он не привык к подобным проявлениям эмоций, как, впрочем, и слову «нет», к тому же выкрикнутому с явным протестом. - Что там происходит? – спросил он вслух, даже не изволив повернуть голову в сторону симпатичного тонкокостного юноши с мечтательными серыми глазами. - Да там Флинт, видимо, затеял учить летать Снейпа. Ну, помнишь он вчера рассказывал тебе, как этот жалкий полукровка нас опозорил перед гриффиндорцами на шуточном соревновании по полетам на метлах? Свалился с метлы на глазах многочисленных зрителей, да еще и разрыдался. - Помню, - неприязненно скривившись, кивнул Люциус. – Он очень странный... этот мальчик... - Ну, в общем да, неделю назад припечатал Гойла к стене - этакий шкет - серьезнейшим заклинанием, а тут... Такой конфуз. - Малыш рвется в общество, - губы Люциуса растянулись в слабой усмешке, исполненной тем большего презрения, что в ней при желании можно было разгадать намек на жалость. - Да, с его то происхождением... Да и нищ он, как спившийся сквиб, к тому же, - поддакнул Эйвери. Но улыбка его собеседника угасла, после нового вскрика, в этот раз нечленораздельного. - Флинт, тупица... – прошипел Малфой и нехотя выбрался из уютного кресла. Он ненавидел насилие, грубое насилие, если быть точнее. Если тебе противятся, значит не признают за тобой права на власть над собой. И это, как правило, означает, что у тебя и нет этого права. По своему опыту Люциус знал, что подчинять надо без нажима, да, иногда, в редких случаях, необходима некоторая изобретательность, но это намного эффективнее грубого принуждения. Надо показать Флинту его место, что же касается Снейпа... То нужно решать наконец, что с ним делать. Малфой не сомневался, что стоит ему поманить полукровку, тот будет ползать за ним на четвереньках, таская в зубах его школьную сумку. Вопрос состоял в том, а нужно ли ему это? Будь на месте мальчишки кто угодно другой, Люциус, не особенно утомляя себя размышлениями, постановил бы – «нет, не нужно». Желающих вполне достаточно и без этого жалкого создания. Но Снейп бесспорно был талантлив. Буквально несколько эпизодов с ним, вроде того, о котором упомянул Эйвери, говорили о том, что он обладает незаурядными способностями. Профессор Слагхорн пригласил его в свой клуб... Сомнительная честь, на взгляд Малфоя, но нужно учесть, что старик знает толк в некоторых вещах, и посредственность, да еще и такая юная, подобной чести никогда бы не удостоилась. До сегодняшнего дня Люциус предпочитал наблюдать за Снейпом: сначала со слабым интересом, потом со все возрастающим... Но все «за» и «против» пока не перевесили друг друга. При своих действительно порой шокирующих способностях, Снейп был слишком недостойной кандидатурой, чтобы быть принятым в его, Люциеву, компанию. Неприлично беден, неопрятен, слишком юн и как-то нелепо некрасив... К тому же склонен к неожиданным эмоциональным всплескам, вроде недавнего, так выведшего из себя Флинта. Однако если правильно указать ему место, порекомендовать поработать над собой... В будущем в распоряжении Люциуса мог бы оказаться экстремально одаренный маг, которого он мог бы использовать по своему усмотрению. Пожалуй, стоит потратить на него пару минут. Малыш так стремится к тому, чтобы слизеринцы приняли его, - Люциусу не обязательно приближать его к себе, за одно его слово, признающее право мальчика на существование среди слизеринцев, избранных, Снейп будет делать все, что ему скажут. В том числе соблюдать дистанцию. Как и ожидалось, Малфой нашел Флинта со Снейпом на квиддичном поле. Кроме них в качестве праздных зрителей на трибунах они с Эйвери разглядели еще несколько человек со своего факультета. Гриффиндорцев, по-крайней мере в обозримом пространстве, не наблюдалось. Снейп летал по кругу, вцепившись в метлу и даже с приличного расстояния было заметно, что он бледен, как смерть. - На сегодня достаточно, Флинт, спусти его, - прохладно приказал Малфой, едва приблизившись. Тот, только увидев Люциуса, запаниковал, понимая, что это сумрачное выражение глаз не предвещает ему в ближайшем будущем ничего хорошего. Он дрожащей рукой направил палочку на заколдованную метлу и прошептал контрзаклятие. В прозрачной безветренной вышине замерла черная фигурка, но Снейп, видимо, не ожидал, что метла вновь подчинится его воле, и стал стремительно падать. Люциус быстро взмахнул рукой, выкрикнув заклинание, которое затормозило падение и зафиксировало фигурку мальчика в нескольких дюймах от земли. Раздалось многоголосое испуганное «Ах!», тут же сменившееся возгласами одобрения. Люциус с самодовольным видом приблизился к спасенному маленькому магу, сделав знак Эйвери оставаться на месте. Остальные слизеринцы притихли и молча наблюдали за действиями своего старосты. Снейп уже сполз с метлы и теперь стоял на коленях, не смея поднять глаз на подошедшего к нему Малфоя. Было заметно, что мальчишка мелко дрожит. «Неудивительно, - подумал Люциус с внезапным прозрением, - его уже почти год шпыняют, едва он имел неосторожность попасть на наш факультет». Действительно, не проходило и дня, чтобы кто-нибудь не подстроил ему какую-нибудь пакость. А то, что он демонстрировал незаурядные способности в темных искусствах, только притягивало глупцов. Игра с огнем, тем более соблазнительная, что он был вполне управляем – что стоит одна палочка против сотни? «Ну же, Снейп, взгляни на меня или с тобой опять приключилась вчерашняя неприятность? Неужели снова слезы? Ну да, гриффиндорцы уже окрестили его Нюниус...» Малфой, преодолевая отвращение, протянул затянутую в перчатку руку и ухватил острый подбородок мальчишки, мягко приподнимая вверх его голову. Черные глаза действительно были влажными, но слез не было. Было странное выражение: не покорности, не обреченности, не благодарности... Ничего из тех чувств, которые, по мнению Люциуса, должен был испытывать сейчас полукровка. В тонкогубом лице, вопреки ожиданиям, абсолютно бесстрастном, читалось понимание, осознание всего случившегося и последствий отсюда проистекавших, а в темной глубине пульсирующих зрачков мерцали протестные искры. Малфой не мог отвести завороженного взгляда, потому что ему показалось, что эти глаза выдают некий внутренний жар: гомерический хохот, смешанный с отчаянным рыданием – безумный немыслимый взгляд для мага настолько юного. - Почему ты не защищался? – спросил Люциус, припоминая, что обычно этот мальчишка способен постоять за себя, когда дело доходит до откровенного принуждения. - У меня отняли палочку, когда я отвечал урок, - ровным, но каким-то бесцветным голосом ответил Снейп. - Ясно. Я спас тебя, теперь ты мой должник, тебе это известно? - Да. Я итак... – начал вдруг торопливо Снейп, но тут внезапно вспыхнул и замолчал, а в завораживающих Люциуса глазах мелькнул испуг. Малфой удивленно приподнял бровь, только теперь осознавая, что Снейп по-прежнему стоит на коленях, а он держит мальчика за подбородок. Это положение показалось ему уж слишком драматичным, пусть и отражало истинную расстановку сил, всегда приятно щекотавшую его самолюбие, даже когда дело касалось таких ничтожных созданий, как этот полукровка. - Встань, - произнес он, убирая руку. Снейп поднялся. Видно было, что ему требуется усилие, чтобы не отвести взгляда и почему-то именно, когда мальчик вытянулся во весь рост, Люциус заметил, какой же он еще маленький. Какая-то незнакомая эмоция сладко шевельнулась в нем, но Люциус приписал ее естественному упоению властью. - Итак, ты и сам "что"? Служил бы мне? - с насмешливой уверенностью спросил он и, заранее скучая, приготовился к горячему ответу... - Тебе мало слуг? – ощерился мальчик, и его некрасивое лицо показалось взрослее, и странным образом... привлекательнее. - Не дерзи, - Малфой быстро умел брать себя в руки, как бы ни был с сбит с толку. - Ты можешь предложить мне что-то другое? - Я могу предложить тебе отплатить тебе тем же. Оказаться в нужное время в нужном месте и прийти на помощь, - блестя глазами выпалил мальчишка. - О! Это и много, и мало, в зависимости от того, насколько осмысленны твои слова. Ну да я принимаю их. Теперь слушай, что я тебе скажу. С завтрашнего дня по часу уделяй полетам. Тебя больше никто не тронет. Глаза мне не мозоль. Ясно? - Да... Плечи мальчика поникли, и снова в Люциусе что-то шевельнулось... тревожное, потому что теперь он ясно понимал, что новая эмоция ему не знакома. Однако он решил, что уделил достаточно времени проблеме под названием «полукровка-Снейп» и уверенно зашагал прочь. Золотые лучи игриво вплетались в его волосы, глаза многих провожали его с привычным восторгом, и день обещал не обмануть самых приятных ожиданий.
Potion_master: Жду с нетерпением продолжения.
БезобразнаяЭльза: Potion_master Надеюсь не разочаровать
adeleda: БезобразнаяЭльза А рейтинг у этой прелести какой? Ну в принципе не очень важно лишь бы продолжение было.
БезобразнаяЭльза: adeleda Не буду пока выставлять рейтинг, хорошо? Не потому, что не в курсе, что там будет дальше , а потому, если все пойдет удачно, это здесь не важно, на мой взгляд и будет только меня ограничивать .
БезобразнаяЭльза: До конца года Люциус почти не замечал существования мальчишки – тот действительно «не мозолил ему глаза», и даже то, что и в следующем учебном году, последнем для Малфоя, полукровка постоянно оказывался поблизости, никак не мешало. Снейп вел себя тихо и стал неприметной тенью. Иногда староста замечал его случайно, где-нибудь в самом темном углу гостиной с книжкой на коленях. Но Люциуса теперь больше всего прочего интересовала Нарцисса. Девушка училась на два года младше его, была прекрасна и тонка, как ясный солнечный луч, и при этом холодна, как чистый рассвет ранней весной. Она несла свою красоту небрежно, ничьи страстные влюбленные взгляды не в силах были потревожить ее покой и даже пристальное внимание к ней Малфоя, казалось, проходило мимо нее. Она чем-то напоминала Малфою мать – такая же молчаливая непоколебимая уверенность в себе и собственном превосходстве над окружающими. Тогда Люциус решил, что она будет ему прекрасной парой и незаметно начал ухаживания. Но эта дверь оказалась не такой податливой, как все остальные. Он не чувствовал открытого сопротивления – он просто не мог подобрать к ней ключ. Пока... Пока не обнаружил рядом с неприступной дамой своего сердца - или того, что ему заменяло этот орган - Снейпа. У девушки не много было подруг, да и те постоянно менялись, как ее прически, невозможно было отследить, с которой из них она действительно общается всерьез и надолго. И все они при этом были похожи одна на другую – безликие тени Нарциссы, готовые слушать каждое ее слово, даром, что не так и часто она открывала рот, изрекая ничего не значащие фразы, такие же безобидные и ни о чем не говорящие, как шелест листвы или мирные равнодушные песни ветра. И вот как-то он раньше товарищей вернулся из Хогсмидта, устав от наскучивших удовольствий, в которых не видел уже ничего нового. Это был очень дождливый и холодный день с самого утра, и меньше всего продрогший и злой от нахлынувшей тоски Люциус ожидал услышать голосок Нарциссы, когда подходил к двери слизеринской гостиной. Он замер, пораженный, потому что никогда еще не слышал, как эта девочка смеется, а то, что смеялась именно она – он не сомневался – за то время, как он стал плести вокруг нее свою паутину, он хорошо изучил ее. Да и смех этот не мог больше никому принадлежать, похожий на трель беззаботных птичек, проснувшихся от ласковых солнечных лучей. - Спасибо за мазь... Бэлл бывает невозможна, я тебе говорила, и всегда считает, что она самая главная. Мне иногда кажется, что мать скучает по своей подруге, Эйлин, и даже, не поверишь, завидует. - Сомневаюсь... Завидовать точно нечему. - Ну... как сказать. Ей, наверное, тоже часто кажется, что лучше жить... так, как живет твоя мать, сама сделавшая свой выбор, чем существовать, подобно картине, прибитой к стене и вставленной в рамку... - Цисси, я же рассказывал тебе. Зато эту картину никто не тронет. - Да, наверное... Спой лучше снова ту песню. Неужели это действительно придумали магглы? - Ты еще не слышала музыку! Я сейчас принесу тебе одну штуку - я ее уменьшил, и я тебе кое-что сыграю! Последняя фраза Снейпа – его голос Люциус тоже ни с чьим бы не спутал, неважно, насколько он не ожидал услышать, как полукровка разговаривает с ЕГО девушкой – прозвучала по-мальчишески азартно. Полукровка – да будет Салазар бесстрастным свидетелем этого безобразия – чувствовал себя с Цисси свободно, как с лучшей приятельницей! Наверное, в подобных случаях стене, к которой Малфой прижимался лбом, следовало поплыть в сторону, а змеиному узору, выгравированному на зеленом камне, полагалось ожить и, издавая глумливые шипящие звуки, сползти на пол, кусая незадачливого старосту за пятки. Но ничего не происходило. Из этого следовало, что он не сошел с ума, поэтому Люциус, набрав в легкие побольше воздуха, вошел в гостиную. Нарцисса вздрогнула, маленькие ноздри прелестного носика затрепетали, но что-то она уловила в выражении его лица – почти извиняющееся, едва ли не испуганное (Люциус умел подбирать нужные маски в любой ситуации, даже если от нее за милю несло безумием), поэтому девушка едва заметно, но при этом дьявольски очаровательно, улыбнулась и приложила к губам изящный пальчик. Сердце Люциуса камнем рухнуло вниз вместе с остальными внутренностями и остатками здравомыслия. В ответ он тоже улыбнулся, позабыв нацепить хотя бы какую-нибудь приличествующую случаю маску. В этот момент ему почему-то стало бездумно весело. Он молча, с сильно бьющимся сердцем, присел в кресло. Спустя минуту появился Снейп. - Сейчас я сыграю тебе, - горячо начал мальчишка. Под мышкой у него был огромный деревянный предмет с округлыми, как у фигуристой девушки боками, и если Малфой ничего не путал из полученных по маггловедению сведений, это была гитара. Сам Снейп выглядел непривычно очаровательно и трогательно: щеки раскраснелись, тоненькая фигурка буквально вибрировала от излучаемой им энергии, а глаза восторженно блестели. Куда-то делась унылая обреченность его движений, и даже нос, уже ставший притчей во языцех даже на слизеринском факультете, совсем не портил картины, а добавлял ему особенного бунтарского шарма. И никогда при этом он еще не казался Малфою таким ребенком - настолько беззащитным и уязвимым он стоял перед ними: красавицей Нарциссой и собственным старостой, к которому полукровка не смел приближаться больше, чем это было абсолютно необходимо. Цисси ободряюще улыбнулась, Снейп, еще не успевший вникнуть, в насколько щекотливую ситуацию он угодил, сделал шаг к креслу, и тут... он увидел впившегося в него взглядом Люциуса. И замер как вкопанный. - Ну же, Северус. Я - весь внимание, и тоже хочу послушать, - стараясь не вспугнуть маленького слизеринца, будто впервые им обнаруженного на собственном факультете, мягко произнес Малфой. Снейп расширил глаза и сделал нервное движение, будто собирался бежать из гостиной вместе со своим деревянным монстром, однако Люциус привстал и ловко ухватил его за запястье. Он старался не быть грубым и придал лицу максимально благосклонное выражение. - Сыграй для нас, Северус. Я с удовольствием послушаю. Какой-то миг они смотрели друг другу в глаза. Люциус, подчиняясь какому-то внутреннему импульсу провел большим пальцем по влажной ладони... Снейп затрепетал и эта дрожь сладко разлилась по жилам старшего слизеринца. Ему показалось, что он будто пьянеет, но это было самое приятное опьянение, с которым мог сравниться только его первый опыт... в некоторых вещах. Необычное состояние, охватившее его, жар, обжегший щеки, - он приписал тому, что рядом была Нарцисса, благосклонно взиравшая на них. Мелькнула посторонняя мысль, что потому он и убежал из своей компании, что устал от неестественных юных мальчиков, которые, бесстыдно и холодно улыбаясь, предлагали себя, но он отмахнулся от не относящихся к месту ассоциаций и не нужных сравнений. - Ну же, Северус, - ему показалось, что где-то он уже слышал такой же хмельной голос. Снейп кивнул, черные волосы сползли на лицо, почти полностью его закрывая. Но все это уже не имело значения. Вскоре Люциус и Нарцисса, постоянно обмениваясь понимающими взглядами, слушали теплые и головокружительные звуки, извлекаемые для них Снейпом из маггловского инструмента. Желал ли того полукровка, или все произошло помимо его воли, но две белокурые головки едва заметно покачивались в такт музыке, и чувствовали себя молодые люди так же тревожно восхитительно, как снежные вершины, подставляющие горячему солнцу свои бока, чтобы оно позолотило их, неважно, что серые глаза чистокровных магов темнели, словно тая. Снейп не поднимал на них печальных глаз и пел, и играл, ловко перебирая пальцами струны, а Люциуса с последним аккордом внезапно пронзила мысль: таких счастливых и уютных дней у него... у них троих - будет немного.
пис_aka: БезобразнаяЭльза пишет: Необычное состояние, охватившее его, жар, обжегший щеки, - он приписал тому, что рядом была Нарцисса, благосклонно взиравшая на них. Наивный! Мы-то знаем, в каком фик разделе! А вообще, Северус с гитарой... так мило На мой взгляд свежая идея! А то все с сигаретой или с бутылкой... Только я еще не поняла, в чем смысл. Пока мне лишь нравится авторский стиль.
БезобразнаяЭльза: пис_aka Ну... до бутылки он еще определенно не дорос
adeleda: БезобразнаяЭльза что значит недорос? До бутылки недорос, а как за мисс Блек ухаживать дорос? Я хотел петь сиренаду для вас моя леди, но сердце поет для другого.
БезобразнаяЭльза: adeleda У них чистые дружеские отношения ))) Чесслово А сердце оно такое... ему не прикажешь.
БезобразнаяЭльза: - Да, он очень забавный, ты не находишь? – щебетала Нарцисса, восседая перед ним на подоконнике. Он сам водрузил ее туда, довольный, что она позволила приобнять себя, прикоснуться к гибкому стройному тельцу. Он знал, что это самое большее, на что он может рассчитывать. Но ему и не хотелось торопить события, пока его вполне привлекала эта игра. Только в их игру как-то незаметно вплелся Снейп. С ним все оказалось сложнее, чем ему показалось на первый взгляд: то, что он дистанцировался вовсе не означало его покорности или смирения. Не означало, что он может отнести мальчишку к какой-либо из известных ему категорий собственных слуг. Он просто... был, просто числился на их факультете – теперь принятый слизеринцами, но ничуть не более доступный или управляемый. Люциус не чувствовал его, как всех остальных – Снейп ускальзывал от него, от его понимания, и мир, так доступно объясненный еще отцом, такой простой и понятный, рушился из-за какого-то некрасивого ребенка, которому никак не находилось в нем места. - Да, пожалуй, ты права – он забавен. Я только не пойму, почему ты обратила на него внимание. Он не из нашего круга, он... - Не совсем так, Люциус, - насмешливо перебила его девушка. – Знаешь, кто его мать? Люциус с деланным безразличием пожал плечом. Цисси рассмеялась. - Эйлин Принс. Та самая, которая наделала столько шума в свое время. Не может быть, чтобы ты не знал об ее сумасбродном поступке. - Ах вот как... Ну надо же. Мир тесен, я думал, их род угас: помню, читал, что ее несчастная мать покончила собой, а старый Принс умер, не вынеся позора. Но как об его родне стало известно тебе? Мальчишка скрытен. - Дело в том, - глаза девушки хитро блеснули, - что моя матушка училась с ней на одном курсе, и они были лучшими подругами. Поэтому, когда я упомянула в каком-то случайном разговоре имя «Снейп», она оживилась и просила рассказывать ей о бедном сыне Эйлин. Я как-то разговорила его – он страшно загордился, что я интересуюсь его родословной и его семьей. Отец у него – чудовище. Ему вообще не сладко живется. Иногда мне кажется, что мать радуется, когда узнает, как у Эйлин все плохо, а иногда... Нарцисса замолчала, задумавшись о чем-то своем, но Люциус не замечал, как серые глаза девушки оценивающе его рассматривают, словно она прикидывает что-то для себя, что-то решает очень важное. Малфой рассеянно смотрел мимо ее изящного плечика. Пожалуй... Следует оказывать Снейпу больше внимания. Его больше не обижают на их факультете, но мальчишку преследуют гриффиндорцы. Кличка Нюниус так и приклеилась к нему, и если его староста позаботится, чтобы к магу, которому его будущая жена оказывает внимание – пусть и тогда, когда этого никто не видит – относились с большим уважением, то он без особого труда позаботится об этом. Он позволил Снейпу читать в слизеринской гостиной до позднего вечера, даже тогда, когда оставались только старшекурсники – в обмен на незначительные услуги, которые Снейп легко выполнял – вроде «сбегай к эльфам, принеси нам чего-нибудь вкусненького (чаще горяченького)». Он незаметно оповестил всех, что мальчишка, хотя и полукровка, но происходит из знатной семьи, – и Снейп настолько был этим польщен и так проникся идеей, что одному из новых преподавателей представился Принсом, вызвав бурю веселья у однокурсников... И все-таки Люциус должен был признать, что ему не подобраться к мальчику так близко, как хотелось бы. Как только дело доходило до личных вопросов, тот зажимался и отвечал односложные: «да», «нет». А Люциус и сам не мог толком разобраться, что ему нужно от странного ребенка. Преданности – она вроде бы была, Снейп едва ли не со всех ног бросался выполнять его поручения... Что-то что могло бы позволить заглянуть глубже в черные глаза, хранившие тайну, которую, он, возможно, сам себе и придумал, но с тех пор, как Нарцисса смотрела на Люциуса, как на своего жениха, ему стало слишком скучно, а его деятельная натура требовала новых впечатлений... - Сыграй мне, Северус... – устало произнес он как-то, вернувшись с утомительной вечеринки, - На своей гитаре. Снейп встрепенулся в своем любимом углу – подальше от камина, свечей и случайных любопытных взглядов. В руках - толстенный учебник, в котором он, кажется, что-то писал... Забавное создание – это Нарцисса точно заметила. Он же себе зрение испортит. Ну, еще не хватало изображать тут из себя няньку. - И что ты на меня уставился? Я тебя отвлек от чего-то очень важного? Бросай свое глупое занятие и спой мне ту песню. Однако теперь Малфой отчетливо разглядел, как синим пламенем в чернильно-черных глазах разгорелся гнев. - Я... Я не твой раб, Люциус, и не твоя игрушка! Развлекать тебя подобным образом я не собираюсь! Мальчишка захлопнул книгу, вскочил на ноги. Но для бегства у него было не много места – Люциус стоял над ним и ухмылялся – плохое настроение, как рукой сняло. Северус опустил глаза, слепо рванул вбок, надеясь неизвестно на что. Ухватить его за локоть было истинным удовольствием. - В чем дело, Снейп? Ты же уже играл для меня. Или ты только для Цисси делаешь исключение и начинаешь вести себя, как полагается хорошему мальчику? Мальчишка дрожал, в прямом смысле загнанный в угол. «Неужели он меня так боится? Тогда почему не подчиняется?» Преодолевая искушение поднять к себе бледное лицо за спутанные черные волосы, все еще терпеливо, Малфой повторил просьбу: - Ну же, Снейп... - Тебе действительно это нужно? Тебе нравится, как я играю? Мальчишка поднял глаза и теперь тревожно изучал лицо Малфоя. Вопрос был настолько странен, что Люциус выпустил свою жертву. - Гмм... Ты, прав, пожалуй. Я просто посижу здесь в тишине, - услышал он свой голос, как бы со стороны. Снейп изогнулся и с ловкостью кошки выбрался из ловушки между старостой и креслом, в которое и опустился сбитый с толку Люциус. «Если тебе это действительно нужно... Сопливый нищий полукровка решает за меня, что мне нужно. Куда катится мир...» Губы старосты растянулись в жутковатой усмешке.
БезобразнаяЭльза: Спустя двадцать три года. Хогвартс, пятый год обучения Гарри. - Люциус? Какой приятный сюрприз. - Скорее неожиданный, судя по твоему виду. - Ннет... Я думал, что ты зайдешь, наверное. У меня через два часа сдвоенные зелья. - Гриффиндор-Слизерин? - Нет, Слава Салазару, всего лишь Райвенкло-Хаффлпафф. Чай? Кофе? - Кофе. - Я помню, тебе нравится с корицей? - Только в твоем исполнении. - Хорошо. Снейп черной тенью заскользил по своему кабинету, зажег огонь под маленьким котелком. Люциус с наслаждением вытянул ноги. Из-под опущенный ресниц он лениво наблюдал за старым приятелем с тем же выражением, с которым кот следит за мышью. Надо будет спросить его о Драко, как иначе объяснить цель визита? Хотя, что там спрашивать – Северус всегда хвалит сына. Осторожничает или действительно души не чает в избалованном отпрыске Малфоев? Как же у него темно... Не знай Люциус Снейпа так хорошо, как он его знал, он решил бы, что слухи о вампирической сущности декана Слизерина вовсе не преувеличены. Впрочем, настырные весенние лучи прокрались и сюда и неуверенно высвечивают стопки пергамента на столе. - Ты уверен, что тебе действительно это нужно? Я не хочу оскорблять тебя, но с твоим происхождением совать нос в эту организацию может быть элементарно опасно. - Беспокоишься за меня? - худое лицо смеется, кроме пронзительных черных глаз. - Помилуй Салазар, нет, конечно же. Неохота с тобой возиться – повелитель скорее всего поручит именно мне избавиться от ненужного свидетеля. Но если умирать под моим круциатусом было мечтой твоего детства... - Гмм... Звучит соблазнительно. - Когда ты успел так испортиться, гадкий мальчишка? - Ну, если ты не заметил – я уже давно не мальчишка. - Это намек? - Люц... Не стоит понимать все так извращенно. - Ну хорошо же. Я тебя предупредил. - Твой кофе, Люциус, - Снейп поставил перед Малфоем чашку ароматного бодрящего напитка. Люциус слегка кивнул, отпил глоток. Северус напряженно наблюдал за его ленивыми движениями. Торопиться поскорее избавиться? Какое ему, Люциусу, до этого дело? Ну уж нет. Только возможность увидеть эту кривую физиономию в неформальной, ну или почти неформальной, обстановке и заставила его откликнуться на просьбу Амбридж поговорить, а точнее произвести что-то вроде неофициальной инспекции. Кстати, среди прочих ее претензий была та, что Северус недостаточно ей помогает. Вот это славно. Очень славно. Люциус отпил еще глоток и зажмурился. - Как тебе новый директор, Северус? Снейп, до этого сидевший на своем стуле с таким видом, будто проглотил аршин, раздраженно поморщился и откинулся на высокую спинку, украшенную змеиными мордами. - Не в моем вкусе. Люциус хмыкнул, Северус эхом откликнулся – давно усвоенная ими манера общения. Минимум информации, ничего не значащие шутки и колкости, частенько в адрес друг друга. Глупо, но Люциус скучал по этому. Особенно с тех пор, как понял, что этого ему недостаточно. Снейп, как ни странно, не только не был отвергнут Лордом, как недостойная кандидатура, но и был неплохо принят. Люциус знал, что юношей движет жажда мести: они встречались и после того, как Малфой закончил Хогвартс. Все время возникали какие-то дела в Хогсмидте... Да и повелитель велел присматриваться к молодому поколению. Многих удалось завербовать именно там. Как-то незаметно стало получаться, что самый удобный день для посещения деревушки – суббота. И Северус тоже как-то одновременно решил, что прогулки на свежем воздухе в этом направлении не такая и плохая идея, тоже отдавая предпочтение окончанию недели. Вот тогда-то между ними и завязались отношения, похожие на дружеские. Люциус больше не был его старостой, постепенно Снейп стал чувствовать себя с ним все более свободно. Он по-прежнему не делился своими переживаниями – обо всем Люциус узнавал по слухам, часто распространяемым новобранцами, особенно если их разговорить. То, что Малфоя интересуют, в основном, новости о Снейпе, поначалу его не беспокоило. В самом деле, о чем там еще спрашивать? Было очевидным, что Хогвартс, управляемый магглолюбивым директором, прочно встал на путь деградации. Пока его интерес не заметила Цисси. «Я узнаю от тебя о Снейпе больше, чем, когда училась с ним в школе. Еще немного и я начну ревновать». Сказано это было шутливым тоном, но сама по себе фраза Люциусу не понравилась, и Нарциссе пришлось пожалеть о таких нелепых предположениях, оказавшись в обществе очень угрюмого ухажера. Но они уже были помолвлены, ее семья уже все за нее решила, поэтому даже если бы Нарцисса изволила всерьез обидеться, отступать ей уже было некуда. Да и невиданное это дело – кто бы отверг Малфоя? Он - мог и часто это делал, но чтобы наоборот? Поэтому очень быстро щебетание Нарциссы все реже можно было слышать в просторных светлых комнатах. По великолепному имению ступала бледная красивая дама – муж обращался с ней в должной степени уважительно, и очень бережно, как с драгоценной безделушкой... Из тех, которые помещают в обитую бархатом коробочку, когда теряют интерес – оттуда они уже никуда не денутся. А Снейп... А Снейп все двигался наверх, только, если Люциус поднимался по парадной мраморной лестнице, полукровка предпочитал черный ход. И это не давало Малфою покоя – как ему это удается? Какое «волшебное слово» знает этот вечно бледный худой маг, с неопрятно свисающим по щекам черными прядями и глазами, за которые его так ценит их Лорд? - Прекрасный кофе. - Еще чашечку? - Нет, спасибо. Я же вижу, что ты весь, как на иголках. Я скоро ухожу. Да, тобой эта дама очень недовольна. Удивленно вскинутая бровь и полная невозмутимость. Маска, которую Люциусу так хотелось сорвать с этого лица и увидеть... Что? Почти позабытую детскую растерянность, испуг? Нет, Малфлю давно хотелось большего, только понял он это только год назад, когда их повелитель вернулся... - Она, порой, требует невозможного. Не все зелья готовятся за десять минут. Более того, таких зелий практически не существует, - в бархатистом голосе пока только легкое раздражение. Ничего... У Малфоя есть время, и его план скоро начнет приносить плоды. - У тебя не хватает запасов Веритасерума? Не смеши меня, Северус. Я просил ее держать язык за зубами, но советую тебе быть осторожнее. На будущее. - Министерство могут заинтересовать мои запасы зелий? - Нет, бери выше. Желтоватое лицо бледнеет. Чуть-чуть и хотя глаза все так же непроницаемы, Люциус наслаждается этим зрелищем: Снейп сидит перед ним застыв, как зверек, которого заприметила змея – абсолютно неподвижен и, наверное, даже не дышит. «Выбирай желания, отбрасывая несущественные», - говорил ему отец. Как так случилось, что его главным желанием оказалось такое причудливое и странное, как... добиться Снейпа? Овладеть им, подчинить его, заставить впустить себя в свою душу, даже если для этого придется сорвать с него все эти вечно черные тряпки и добраться до тощего тела, причиняя боль и ломая. Его фантазия, прочно засевшая после возрождения Темного Лорда. Люциус не знал, каким образом Снейп убедил повелителя в своей лояльности – лично он не поверил бы ни одной сказке, рассказанной этим лживым бархатным языком, но не мог забыть, как полукровка лежал на траве после нескольких круциатусов. Он еле дышал, он был наконец сломлен, или казался таким. И он был... Он был так прекрасен! Когда глаза его остановились на Малфое, а голос Лорда произнес: «Теперь я верю ему, Люциус. Ты можешь его забрать себе, если он не сможет аппарировать. Думаю, ты знаешь, как о нем позаботиться». Подозревал ли их господин, какие желания вызывал у Малфоя распластанный на траве маг, Люциус не знал, но ему тогда только и достался тот взгляд: обреченный, покорный и благодарный, когда рука в перчатке почти нежно вытерла с лица кровь. Но проклятый полукровка, едва ему помогли подняться, обнял себя за плечи и аппарировал в Хогвартс, с их глаз и вне его досягаемости. - Что ж, - выдавил наконец Северус, - тебе что-то мешает донести выше, о том, что у меня недостаточный запас Веритасерума для всяких... идиоток?! - Я пойду, пожалуй. Засиделся тут с тобой, не могу отказать себе в таком удовольствии – насладиться твоим обществом, твоим кофе. Малфой поднялся, невозмутимо созерцая Снейпа, закусившего от злости губу и уже жалеющего о своей вспышке. - До встречи, Северус, - самым шелковым голосом попрощался Малфой, подходя к двери. - До встречи, Люциус, - Снейп заставил себя подняться, провожая гостя. Не удержался, пристально взглянул в холеное лицо. Узкие ноздри полукровки раздувались... Ничего, пусть почувствует, что он на крючке. Да и не собирался Люциус сдавать его Лорду – у него были совсем другие планы, а затрепетавшая нить его паутины приятно будоражила нервы.
Морковка: [b]БезобразнаяЭльза[/b] А когда начнется горяченькое :sm84: Давно пора - нет?
Abony: Читала на Хогвартснете, каюсь, что отзыв там не оставила. Очень уж нудно пароль и ИД вводить. Поэтому говорю сейчас, потрясающая идея и уже хочеться горяченького, хотя с удовольствием почитала бы еще немного воспоминаний о детстве. Люц как всегда сво-олочь. Обожаю его!
БезобразнаяЭльза: Abony Спасибо Морковка горяченькое... Странное дело с ними. Вроде самый закономерный пейринг, а уложить их в постель совсем не просто, когда начинаешь пытаться подходить к этому делу всерьез и со вкусом ))) Пока рановато. Но будет
Potion_master: Прошу прощения, что лезу не в свое дело... может, воспоминания выделять, скажем, курсивом? Немного сбивает. Насчет закономерного пэйринга,- да. А вот причина очевидна.
БезобразнаяЭльза: Potion_master Уже ;) А вот причина очевидна. Из Ваших уст было бы интересно немного поподробнее.
БезобразнаяЭльза: И Люциус продолжал собирать все эти едва заметные признаки «неверности» Снейпа с тщательностью старателя, терпеливо промывающего песок в поисках драгоценных крупиц. Даром, что сам не мог похвастаться этой самой верностью. Лорд стал невыносим, поражал алогичностью приказов и жестокостью с собственными же слугами, даже Малфою казавшуюся излишней. Если бы не проклятая метка, если бы они не связали себя так глупо по молодости... Но Люциус действовал в своих интересах, возможно, предавал, но ради себя, своей семьи. Другое дело Снейп... Его мотивы были непонятны Малфою, и тем более отвратительно было осознавать тот факт, что, ступая по своему непостижимому для Люциуса пути, полукровка раз за разом выходил сухим из воды. Это не могло продолжаться вечно, это просто выглядело издевкой над всеми известными Малфою законами, и Снейп должен был быть наказан, должен был быть раскрыт, поставлен на колени, но не их спятившим повелителем, а им, Люциусом. Он же именно этого хотел? Малфой уверял себя, что да, именно этого и ничего другого. И он запоминал, хранил в памяти: недомолвки, незначительные и несущественные – на первый взгляд – искажения фактов, несколько преувеличенное проявление преданности Лорду, категорический отказ поддерживать вполне безобидные шутки по поводу сомнительного будущего для каждого из них, нелепая, даже для Снейпа - тем более для Снейпа! - непоколебимая уверенность в победе. Все это по отдельности можно было бы не принимать во внимание, и оно проходило мимо их повелителя, так как того можно было умилостивить лестью, пусть даже отдающей фальшью, да и Северуса он не знал так, как знал его Малфой, помнивший полукровку еще мальчишкой. И, кроме того, Темный Лорд не был Снейпом одержим, что, с отвращением к себе, должен был наконец признать Люциус. Но все это, все его открытия, хотя и делали паутину прочнее, не могли помочь ему насладиться плодами своих усилий. Снейп также наблюдал за ним и делал свои выводы, в знакомых глазах все чаще мелькала насмешка: «Ты знаешь? Я тоже знаю, и что дальше?» И это выводило Люциуса из себя и доводило до отчаяния. Накануне завершения его задания – заманить Поттера в Министерство, заставить отдать пророчество – Люциус навестил Снейпа на Спиннерз Энд. Он знал, что застанет там Северуса - с тех пор, как в школе директорствовала Амбридж, полукровка предпочитал проводить свои одинокие ночи в отеческом доме. Вечер был теплым и спокойным, на черном небе уютно мерцали звезды, пуста была узкая улочка, и некому было обратить внимания на закутанную в черное фигуру. Он подходил к знакомому дому, куда когда-то доставлял редкие дорогие ингредиенты для зелий, изготавливаемых Снейпом по поручению Лорда, и пытался справиться со странным тревожным состоянием, так противоречащим царившему вокруг покою. Ноги сами несли его сюда: подальше от заранее оплакивающей его Нарциссы – у жены за последние два года совсем расшалились нервы, и каждое событие она теперь расценивала как угрозу для сына и переживала не столько за мужа, сколько за будущее Драко, который в случае неудачи останется без поддержки отца. Снейпу Малфой послал белоснежного фамильного филина с запиской о том, что собирается нанести ему визит, но не сообщил о цели, так как не знал ее сам. Возможно ему хотелось поговорить с единственным человеком из сторонников Лорда, кто не терял головы, кто, казалось, владеет ситуацией, а может больше всего этого ему хотелось просто увидеть его, услышать бархатистый голос, выпить вина... и – чем не шутит дементор? - попробовать сделать наконец первый шаг. Они в схожем положении сейчас, может Снейп не будет противиться, и пусть шансов мало, но что мешает попробовать? - Люциус, проходи. Пунктуален, как всегда. Снейп выглядел утомленным, но, пропуская Малфоя в комнату, изобразил улыбку. Совсем не ту, которую хотелось видеть Люциусу: без намека на приязнь, хотя бы на естественное оживление при встрече со старым другом, с которым они не поговорили толком уже несколько месяцев. Что ж, это было вполне предсказуемо, но в Люциусе стал закипать гнев, нелогичный, неправильный... Ничем, кроме когда-то спасенной жизни – которую и не пришлось бы спасать, будь он тогда осторожнее – и метки на предплечье, полукровка не был ему обязан. Да, они прикрывали друг другу спины, когда во времена их буйной молодости становилось жарко, когда чернота ночи освещалась только вспышками заклятий, но это было естественной услугой - той же сделкой: я защищаю тебя, чтобы ты то же сделал для меня, когда это будет необходимо. Но почему он ждал чего-то большего, чем простое приветствие? Чем равнодушный кивок и знакомая невозмутимость в черных глазах? Не потому ли, что устал в одиночку сгорать от длящегося годами наваждения? Помнил, как дрожал мальчишеский голос и блестели глаза, когда полукровка спрашивал: «Тебе действительно нравится, как я играю? Я приду на помощь, когда тебе это будет нужно». И еще, как освещалось юное лицо, когда они встречались в Хогсмидте, их взаимные колкости, первые для Снейпа вечеринки, первый выход в свет... - У меня недурное домашнее вино. Не откажешься? - И не надейся. Люциус не ответил не бледную улыбку и уселся перед камином, скрестив ноги. Уставился в пламя с деланно скучающим видом, что было не так и просто, учитывая, что внутри него набирала обороты злость. Снейп спустился в подвал, а Люциус в его отсутствие угрюмо стал осматривать комнатку. Полки, книги, банки со скользкими уродцами и зельями... Все как в кабинете Мастера Зелий в Хогвартсе, но тут его взгляд наткнулся на гитару. Ту самую гитару из их детства. И тогда, словно теплым ветром развеяло все его недовольство Снейпом, а больше всего собой. Он нашел тот ключ, который поможет ему подобраться к Северусу, и пусть полукровка не тот человек, которым безопасно манипулировать, но он заставит спеть ему ту песню... Снейп вернулся с двумя бокалами на подносе и двумя же внушительными бутылками вина. Люциус одобрительно кивнул, черные глаза блеснули в ответ почти заговорщически. - Тебе же хотелось отдохнуть, Люц? Тогда могу тебя обнадежить – у меня их еще с дюжину. - О! Звучит весьма интригующе. Теперь они улыбались друг другу почти как прежде, завязалась беседа: о Кричире; о том насколько Поттер готов отыграть сценарий, написанный для него их повелителем; о возможности использовать крестного мальчишки для того, чтобы ускорить события. Говорил больше Снейп, Люциус же поддерживал беседу, постепенно направляя ее в менее деловое русло, и не переставал улыбаться. Он улыбался так, как не улыбался Северусу уже очень давно, с тех пор, как тот перестал быть забавным подростком, которого он навещал в Хогсмидте, убеждая себя, что так часто бывает там исключительно по делам, выполняя волю своего господина. И эта стратегия оказалась самой верной – Снейп оттаивал, и пусть он все также осторожно подбирал слова, но взгляд смягчился, и Люциус позволил себе пойти дальше. Поднялся со своего места, будто с целью поразмять ноги, и, словно невзначай, по-приятельски легко обнял Северуса за плечи. Даже это прикосновение заставило тощее тело напрячься, сердце Люциуса сладко екнуло, и он склонил голову к острому уху и прошептал, обдавая слегка порозовевшие щеки теплым дыханием: - Ты задолжал мне одну песню, Северус. Помнишь, ты отказался спеть ее для меня? Побалуй же своего старого приятеля, кто знает, когда нам еще удастся так приятно провести время. - Да, конечно, - пробормотал Снейп, который выглядел немного растерянным или... смущенным. Впрочем, он всегда так трепетно относился к своим песням – будто боялся слишком раскрыться. А может дело было в том, что Люциус не торопился его выпускать, не чувствуя ожидаемого сопротивления. Это было необычайно приятно и кружило голову. Ему пришлось сделать усилие, чтобы отстраниться и занять свое место напротив зельевара, вполоборота к жаркому камину. Снейп резко поднялся и взял в руки гитару, не желая призывать драгоценную вещь при помощи магии или чтобы собраться... Люциус, жмурясь, разглядывал его, не видя сейчас смысла скрывать своего откровенного интереса... к худому лицу, к по-птичьи загнутому носу, тонким губам, по которым нервно прошелся острый кончик языка. И это сбивало Снейпа с толку, он стремительно терял свою бесстрастную самоуверенность, отводил взгляд, заерзал в кресле, нервно пробежавшись по струнам тонкими длинными пальцами. А потом он негромко запел печальную песню о страннике, вернувшемся домой, но не обретшего там покоя, так как все уже было там иначе, после долгих странствий. Потом он запел еще, - что-то такое же грустное и завораживающе прекрасное, и Люциус тонул в чарующих волнах бархатистого голоса, но уже не мог разобрать слов. Он видел свой сон - один из недавних и часто повторяющихся. Блестящие от стыда и наслаждения чернильно-черные глаза, полуоткрытый в крике рот, распухшие от поцелуя губы... И стройная белая шея, которую Малфой целует, оставляя темные следы; кисти рук, стянутые путами – длинные пальцы конвульсивно дергаются, будто пытаясь поймать воздух; тощее тело, трепещущее под его ладонями... Он едва не застонал, настолько ярко вспыхнула в сознании эта картинка, а глубокий поющий голос заставлял его видеть желанную сцену все отчетливее и подробнее, и Малфой отстраненно подумал, что давно не испытывал - не во сне, а наяву, или почти наяву - такого острого наслаждения, но тут музыка стихла. На него во все глаза смотрел Северус. Его щеки пылали, белые от напряжения пальцы впились в гитару, а на тощей и какой-то по-мальчишески беззащитной шее дергался кадык... - Я думаю, тебя заждалась Цисси. Мы... засиделись с тобой сегодня, - произнес он глухо, крепче прижимая к себе гитару, словно щит. - Да, ты прав. Я пойду, пожалуй, - испытывая мучительный стыд – надо же было так некстати себя выдать! - Люциус поднялся. Он нацепил бесстрастную маску, отчаянно изображая, что не понимает, что сейчас произошло между ними. Увы, только в мечтах, а не так, как должно было бы произойти, когда Снейп не смог бы изображать из себя оскорбленную невинность и предлагать тошнотворно вежливым тоном: - Ты можешь воспользоваться камином, не стоит высовываться на улицу – там, кажется, начался дождь. Придя домой Люциус оттолкнул бросившуюся ему навстречу Нарциссу – та действительно считала, что у его беседы со Снейпом мог быть практический смысл? – и отправился в душ, где быстро обнаружил себя горько смеющимся и прижимающимся горячим лбом к холодному мрамору. Его дрожащие губы беспрестанно и с мукой шептали: «Надо же было так некстати себя выдать... Проклятье!» А последний день на свободе подходил к концу - под унылый звук льющей из душа воды.
mort: как всегда в восторге от вашего фика.. ну сведите же их поскорее, не медлите... ....дааа бабу уложить в кровать с кем-то явно проще чем двух гордых мужчин... и после двух бутылок она бы точно сама бы на шею вешалась....
БезобразнаяЭльза: mort Вот-вот. Я вижу вы меня понимаете *душераздирающе вздыхает* )))
БезобразнаяЭльза: Люциус подтянул веревки выше, так что его жертве пришлось приподняться на цыпочках. Затем Малфой заглянул в длинное худое лицо: в гордых глазах стояли слезы боли, но за ними он все равно мог разглядеть выводящее его из себя выражение: насмешливой жалости. Тогда он с яростью сжал в руке плеть и нанес по узкой спине сильный удар. Бежевая бархатистая кожа, так чудесно ощущающаяся под его пальцами, обагрилась кровью, человек вздрогнул, но не издал ни звука. Тогда он ударил снова и снова... а затем грубо вошел в него, безжалостно терзая беззащитную плоть и с отчаянным злорадством наблюдая, как алые струйки текут теперь и по ногам. Он затрахает этого предателя до смерти. Вот так... Так! О Салазар, как же он великолепно узок и шелковист, так, что хочется слиться с ним в одно целое, навсегда! Малфой проснулся от того, что его худые бока ударились о холодный пол азкабанской камеры. Какое-то время он лежал прямо на полу, с отвращением осознавая, что по ногам течет липкая субстанция. Душ в камере имелся, но вода польет оттуда только в полдень: ледяная, с неприятным затхлым привкусом. А до этого ему без палочки даже не почистить себя. Проклятый Снейп! Даже здесь он умудряется мучить его!!! Но ничего, уж теперь он точно отомстит. Люциус провел пальцами по светлой коже предплечья. Рядом с меткой уже не прощупывались буквы, которые проступили там вчера вечером кровавыми бороздами. «Завтра ты будешь свободен, Люциус. Теперь ты усвоил урок, мой скользкий слуга? Не так ли?» Да... Он усвоил урок. Служа Лорду, следует быть осторожнее и не допускать больше мысли, что у него есть шанс вести собственную игру. Не сейчас, во всяком случае, когда он так ослаб, так устал, а его одержимость Снейпом только усилилась. Кстати, как там этот несносный полукровка? Неужели по-прежнему смеет играть с их повелителем в свои нечестные запутанные игры? И неужели Лорд так и не догадался об его истинных мотивах? Но Люциус не будет открывать повелителю глаза, если тот не желает видеть правду сам во всей ее неприглядной красе. Он усвоил урок, да... Но кое-что волей судьбы принадлежит только ему. Будет принадлежать ему, и, если он сам пожелает, приносить всем им пользу. Он заставит Снейпа играть по правилам, по их правилам... по своим правилам. Тут тяжелая дверь, которая до этого полностью сливалась со стеной, начала отъезжать в сторону. Из проема хлынул слишком яркий свет, Малфой зажмурился с замиранием сердца прикидывая: неужели настал этот долгожданный момент... Вспомнил, что так и не успел принять душ... Ну да мантикраб с ним! Он сейчас выйдет – гордо держа голову, как и положено Малфою, и ему не интересно, кто там, что позволит себе подумать о его потрепанном виде. Он протер глаза и поднялся на ноги, однако слабость, о которой он имел неосторожность забыть, дала о себе знать, и его качнуло в сторону. Тогда черная фигура в светлом проеме шагнула к нему в камеру. Люциус приготовился оттолкнуть руки наглеца, явно стремившегося его поддержать, но не смог, вместо этого замирая и чувствуя глупое детское желание закрыть руками лицо. Перед ним стоял Северус Снейп – в черной чистой мантии, пахнущий чем-то терпко душистым, таким восхитительным, таким знакомым и долгожданным... Люциус закрыл глаза, чувствуя, как горят его щеки. - Люц, Мерлин... Погоди-ка, сейчас я приведу тебя в порядок. Ну-ка скидывай с себя всю эту тюремную гадость. Я принес тебе одежду. - Нет! Убери руки! – Люциус шарахнулся в сторону, когда Снейп начал стягивать с него ветхую робу, но был пойман и прижат к стене. Сальноволосый мерзавец еще и позволил себе несколько удивленно рассмеяться, столкнувшись с его жалким сопротивлением. - У меня нет по отношению к тебе грязных намерений, мистер Малфой. И я не думаю, что ты хочешь в таком виде пройтись перед нашими и предстать перед Лордом. Да, на всякий случай – победа за нами, это уже почти окончательное положение дел. Азкабан перешел к нам три дня назад. - А почему... – начал было Люциус, но прикусил губу. Снейп своими манипуляциями с его телом совсем превратил его в идиота. Хорошо, что ему удавалось не реагировать на прикосновения тонких ловких пальцев. Впрочем прикосновения эти были скорее случайны - зельевар явно не собирался намеренно дотрагиваться до обнаженного Малфоя. Провел на расстоянии палочкой, чтобы очищающим заклинанием уничтожить тюремную грязь. Заметил ли он постыдные следы на бедрах – Люциус не знал, но очень хотел верить, что нет. А если да, то Снейп ответит и за это. В свое время. Процедура переодевания продолжалась очень недолго. Северус явно стремился максимально ускорить эту процедуру. Видимо сам немного смущался. Люциус злорадно усмехнулся. Про себя. - А... Где Нарси? – тут Малфоя осенило, что все, что с ним проделывал Снейп, никак не может входить в круг его обязанностей. Да, для всех Северус - его единственный друг, ну или тот, которого слизеринцы могли считать его лучшим другом, но вообще-то все это дело супруги, разве нет? - Она... Гммм... Она сейчас во Франции. У нее там важная миссия. - Понимаю... – нехорошим тоном отметил Люциус. Снейп улыбнулся уголком рта и взял его под руку. Малфой не сопротивлялся больше – ему было до неприличия уютно идти рядом с Северусом, а его близость давала силы выдержать любопытные взгляды соратников – у Нотта возбужденно горели глаза, но он отвел взгляд, Гойл, кажется, был рад его видеть, Крэбба нигде не было, Лестранджи отреагировали на него одинаковыми вежливо-сочувственными улыбками... Тут до Люциуса стало доходить, что узкий тюремный коридор вовсе не так узок, как он помнил, а потом они вышли в красивую высокую залу, под ногами зазмеился мраморный рисунок, и он удивленно спросил: - Мы... В замке? У Темного Лорда? Но я не заметил, чтобы мы аппарировали. - Теперь в этом нет необходимости. Темный Лорд создал нечто вроде туннелей в пространстве. Теперь одно измерение перетекает в другое. К сожалению, пока только в настоящем времени... Очень удобно. - Куда мы идем? - Ты засвидетельствуешь свое почтение Темному Лорду и, думаю, он отправит тебя домой. Люциус сдержанно кивнул, стараясь уверить себя, что его совсем не мутит от мысли, что прямо сейчас придется предстать пред змеиные очи их повелителя. «Победа за нами...» - вспомнились ему слова Снейпа. Все было слишком странно и слишком пока сложно для него. Перед дверью, украшенной каменными драконовыми головами, Северус выпустил его, створки распахнулись, и Люциус шагнул в залу, сияющую свечами и позолотой на лепнине потолка и балок. Волдеморт сидел на невысоком троне, увидев Люциуса, он растянул в приветственной улыбке губы: - Добро пожаловать, Люциус. Рад видеть тебя в добром здравии. Малфой с достоинством прошел вперед и преклонил колени, склонив в привычном почтительном поклоне голову; ухватил краешек тяжелой темно-зеленой мантии, прижимаясь к нему губами. Костлявая кисть коснулась его затылка, и Люциус слегка затрепетал, ощущая волны проходящей через него магии. Когда он поднял голову, Волдеморт все так же милостиво ему улыбался. - Тебе необходим небольшой отдых, Люциус. Думаю, недели будет достаточно. Как ты себя чувствуешь, мой верный слуга? - Прекрасно, Мой Лорд, - ответил Люциус вполне искренне – он действительно стал чувствовать себя лучше после прикосновения повелителя. - За тобой, будет присматривать Северус, он же расскажет тебе, как у нас обстоят дела. Я очень им доволен. Не думаю, что тебе будет неприятно его общество, - холодный голос насмешливо дрогнул, костлявая рука царственно взлетела в воздух, отпуская его. В коридоре Люциус нашел Снейпа, который о чем-то беседовал с Бэллой. Та, при виде Люциуса, слегка побледнела и поспешила удалиться, внезапно вспомнив о важных и срочных делах. - Я вижу не все меня рады видеть. Впрочем, Бэлл... - Не бери в голову. Думаю это обыкновенная ревность. Я провожу тебя? - Да, пожалуй. Я не спросил, как Драко. Я нигде его не вижу, - его голос прозвучал почти равнодушно. Странно, но то, что он не увидел среди встречающих собственного сына, до неприличия мало его волновало. - С Драко все в порядке. Он сейчас гостит у Лестренджей. Твое имение только вчера удалось забрать у Министерства. К счастью они не смогли его использовать. Имение встретило его холодными нежилыми стенами, но едва Люциус стал подниматься по лестнице, как оно начало наполняться звуками и заметным оживлением: вспыхнуло пламя в камине на первом этаже, на стенах, радостно подмигивая, загорались огоньки в канделябрах. Засуетились эльфы, боясь, однако показаться на глаза вернувшемуся хозяину. Можно было расслышать только тихий шорох маленьких ног в переходах за стенами. Северус проводил его в спальню, предварительно приказав самому преданному и смелому эльфу приготовить к пробуждению хозяина ужин. Полукровка довел его до самой кровати, откинул покрывало и даже помог стянуть тяжелую мантию. - Мне нравится, каким ты стал заботливым. Пытаешься таким образом искупить вину? - О чем ты? - Кому я обязан своим заточением? - Мы потом об этом поговорим, но пока замечу – не вижу между твоим провалом в Министерстве и своей скромной персоной никакой связи. - Ты останешься со мной? Лорд сказал, что ты будешь за мной присматривать. Не вздумай пытаться сбежать. - Конечно, останусь, если пожелаешь. - Между прочим, из имения без разрешения хозяев никто не может выйти... Да, и твоя магия здесь будет действовать слабее обычного. Ты мой пленник, Север... - Ну... Если эта мысль поможет тебе спокойно уснуть, то я не против быть твоим пленником. Люциус, прищурившись, стал всматриваться в знакомое до последней резкой черты лицо, пытаясь уловить, осознает ли Снейп, что с ним совсем не шутят, но ничего не обнаружил, кроме насмешливо-жалостливого блеска в глазах. Тогда в Малфое снова начал закипать гнев, заставляя быстрее биться сердце и давая возможность ощутить себя живым – впервые за этот день, но видимо, он все-таки устал... Гнев быстро преобразовался во что-то другое, совершенно непонятное. Но он и не пытался с этим разобраться, чувствуя, что засыпает в шелковом коконе постели. Северус уселся на стул рядом с кроватью. Люциус подумал, что сейчас самое его большое желание - взять Снейпа за руку и так и спать, этой руки не выпуская. Плевать, если тому неудобно сидеть в таком положении часами, оберегая его сон. Малфой протянул руку... и секунду спустя тонкие прохладные пальцы переплелись с его пальцами. Тогда, чувствуя себя победителем, он быстро и сладко уснул с улыбкой на лице. Он проснется, но не жалким измотанным узником, а Люциусом Малфоем, хозяином этого имения, и решит, что делать с магом, чью руку он с силой сжимает, даже погружаясь в глубокий сон.
БезобразнаяЭльза: Люциус проснулся от ужасной головной боли, резко открыл глаза и увидел, что Северуса рядом с ним нет. Вернее вокруг него вообще ничего не было: ни его кровати, ни комнаты – он будто плавал в стеклянном шаре, заброшенном неким могущественным и жестоким шутником в бескрайний космос, но он быстро понял, кто этот «шутник» - прямо ему в глаза вонзил свой взор повелитель. Люциусу показалось, что сердце его сейчас разорвется от ужаса и отвращения – от Волдеморта осталась одно голова, точнее - лысый череп, и этот череп омерзительно ухмылялся. - Слушай меня, раб, - прошипел Темный Лорд. – Я угадал одно твое желание – ты же хотел Северуса в полное свое распоряжение? Так вот – теперь он твой. Проснувшись, накинешь ему на шею вот эту веревку, - тут откуда-то со свистом, который показался бы Малфою забавным при любых других обстоятельствах, ему прямо в руку впрыгнула тонкая золотая цепочка. – Ты не должен спускать с него глаз. Делать с ним можешь, что угодно, - чем больше ты выведешь его из равновесия, тем лучше. О моем приказе не распространяйся, но можешь намекнуть, что он у тебя гостит с моего ведома. Запросится наружу – соглашайся, но он должен, как следует попросить, держи его тогда на поводке. Следи за ним, за каждым шагом и движением. Не выпускай из виду. Я буду присматривать за вами - через тебя... Не разочаруй меня, Люциус. На твои силы я не рассчитываю – только на древнюю магию вашего дома и на то, что ты сможешь его достаточно ослабить до того, как он высунет из имения свой длинный нос. С этими последними словами ужасное видение исчезло, и Люциус вскочил на кровати... Итак, это был сон. Нет, не совсем сон, конечно же – это был недвусмысленный приказ. Малфой посмотрел на Снейпа – тот спал прямо на стуле, уронив голову на грудь, и выглядел очень измученным. Наверное, его сон был таким же, как и недавний Люциуса – искусственно наведенным. Тогда ему не следовало терять время. Если Снейп проснется, то накинуть ему на шею поводок, красноречиво свидетельствующий о рабстве – будет совсем не просто... Люциус приподнял руку, с отвращением разглядывая красивую тонкую вещицу, напоминающую удавку. Значит, его мечта сбылась – Лорд сам предоставил Снейпа в его распоряжение... Раскусил таки, что полукровка только умело играет в преданность их общему делу. Хотя они же вроде победили... Какой смысл? «Такой, что если я не сделаю то, что мне велел Лорд, меня не ждет ничего хорошего. Я бы должен радоваться такой удаче – в кои-то веки мои с повелителем желания совпадают». Люциус осторожно спустил с кровати ноги, подошел к Северусу и быстро и ловко закинул тому на шею золотую петлю... Снейп чуть вздрогнул, но не проснулся. Тогда Малфой затянул удавку потуже, опасаясь почему-то коснуться беззащитной кожи, и уставился на полукровку, ожидая пробуждения. Странное дело, он совсем не чувствовал ликования, а что-то больше похожее на ужас – он при помощи Лорда поработил этого гордого сильного мага. Вот так просто. Одним движением руки. Теперь он может делать с ним все, что пожелает, и эти насмешливые губы могут сколько угодно кривиться, выкрикивая слова протеста или осыпая его голову изысканейшими оскорблениями. Ничего Снейпу не поможет избежать своей участи, той участи, которую приготовит для него сам Люциус. «Салазар! Он мой! Мой!» Мысль в конце концов ударила в его сознание со всей энергией сдерживаемой годами страсти и жаркой волной разлилась по венам, заставив глаза блеснуть холодным жадным блеском, а губы растянуться в довольной усмешке. Он вновь чувствовал себя могущественным Люциусом Малфоем, чьи желания исполнялись едва он успевал их озвучить. Снейп вдохнул во сне, его длинные ресницы дрогнули. Люциус не спускал с него жадного взгляда... Предмет его страсти несколько потрепался от времени: в уголках рта уже появились горькие складки, тоненькие лучики морщин обозначились у глаз, - но некрасивое лицо его будущей жертвы все также завораживало его странным непостижимым выражением – внутренней силы и, пожалуй, некоего истинного благородства, чего-то неуловимо соблазнительного для него. Чему бы между ними ни суждено было случиться в ближайшем будущем, чего бы он ни пожелал от Снейпа очень скоро потребовать, еще быстрее, чем тот сможет как следует просмаковать всю унизительность собственного положения, но сейчас ему страстно захотелось поцеловать бледные сухие губы. Просто поцеловать... И он прижался губами к чуть-чуть приоткрытым во сне губам. Они оказались именно такими мягкими, как он и ожидал, но тут же волшебное тепло сменилось неприятным прохладой – Снейп отпрянул и теперь смотрел не него проснувшийся и недовольный. Люциус выпрямился, с удовольствием проведя по цепи пальцем. - Я вижу, ты совершенно пришел в себя, - начал было Снейп холодно, но тут заметил, что от его шеи тянется блестящая нить. - Что это? Он попробовал коснуться цепи руками, но ему пришлось их отдернуть, будто от удара током. Тогда он со злостью уставился на Люциуса. - Прекрати эти шутки. Не думаю, что это может понравиться повелителю... - Хорошая вещица, правда? Кстати, как ты думаешь, откуда она у меня? Тут до Снейпа стало что-то доходить, и он сильно побледнел. - То, о чем ты мечтал, не так ли? В своих тошнотворных фантазиях? Но советую тебе хорошенько подумать, прежде чем воплотить хотя бы одну из них в жизнь! - Не думаю, что ты так уж хорошо знаешь мои фантазии... – промурлыкал Малфой. Ощущение собственной власти над проклятым полукровкой кружило голову еще сильнее, чем он мог себе представить. - Но раз уж ты о них заговорил... Люциус подошел к нему близко-близко и медленно провел ладонями по желанному лицу, лаская подушечками пальцев каждый дюйм кожи. Снейп вспыхнул – Люциусу даже показалось, что его ладони обожгло огнем, - черные глаза блеснули. - Люциус не будь ребенком! Неужели ты думаешь, что Темный Лорд только тем и озабочен, чтобы дарить тебе игрушки? - Ты знаешь, чем он озабочен? – Малфою показалось, что за ним наблюдают... Секунду спустя он понял – не показалось. - Не этим точно, – Снейп с обреченным видом закрыл глаза, видимо тоже догадавшись, что их беседа может показаться интересной не только его мучителю. - Пошли ужинать, - сказал тут Мучитель ласково и потерся щекой о его влажный лоб, - Я чувствую аппетитные запахи из гостиной. Уютно плясали огоньки сотен свечей в канделябрах и люстрах. На столе было столько яств и бутылок вина, что хватило бы на то, чтобы досыта накормить небольшое селение. Он ели молча, и Люциус наслаждался трапезой – одно из тех, таких естественных в прошлом удовольствий, от которых он почти отвык. Снейп держался очень холодно, избегал его долгих и с каждым глотком вина все более липких взглядов, но даже это не могло испортить Малфою удовольствия. Однако постепенно неприятные мысли все настойчивее стали стучаться в его сознание: Снейп совсем его не хочет, абсолютно. И никогда не хотел, не так как он сам, во всяком случае. Действительно воспринимал за друга, пока не увидел, кем он на самом деле для него является? А кем он является для Снейпа? Грязно вожделеющим его испорченным аристократом, который под личиной дружеского участия долгие годы прятал истинную природу своего интереса к своему младшему приятелю. Почему-то если в его мечтах все эти мысли его не волновали, - сейчас они грозились довести его до отчаяния. Снейп не желает ему принадлежать... И никакие золотые цепи тут не помогут. Он может продолжать видеть свои сомнительного содержания сны, от которых Снейпа замутило бы, если бы он увидел хотя бы кусочек. Что ж... Почему, дементор подери его волнуют чувства жалкого полукровки?! Сейчас они доедят, и он поведет его в спальню. Плевать ему на все – раньше было, а уж теперь, когда он в его власти, тем более. - Ну, я думаю пора заканчивать с ужином. Не думал, что ты способен столько съесть. Впрочем, силы тебе пригодятся. - Люциус... Ты только усложняешь все этим, - Снейп нервно сжал тонкими пальцами вилку с одиноко и долго скучающим на ней маринованным грибом. – Подумай, прежде чем разрушать то, чему просто не пришло время. - Время? – Люциус даже присел обратно, хотя уже начал подниматься, охваченный сильнейшим возбуждением вопреки всем своим невеселым мыслям. – О чем ты говоришь? Время на что? На то, чтобы ты, узнав о моих к тебе чувствах... - Чувствах? - Снейп скривился и с вызовом уставился Малфою прямо в глаза. – Я видел, какие у тебя ко мне «чувства»... Боюсь, ты не имеешь представления о том, какой смысл обычно вкладывается в это понятие... - Вставай, Северус... Ты видишь, у нас действительно разные представления о времени, имеющемся в нашем распоряжении. С этими словами он потянул за золотую цепь, с болезненным удовольствием замечая, как губы Северуса дрогнули – он потерял способность к своему хваленому красноречию даже раньше, чем Люциус мог рассчитывать. Тонкие пальцы конвульсивно схватились за горло, вилка, истерично звякнув, приземлилась на золоченую тарелку, но полукровке пришлось встать, подчиняясь воле своего нового Хозяина.
mort: ууу дальше.... прошу дальше ... п.с. ЛЮЦИУС ПРОСТО СВОЛОЧЬ!!!!! но КАКАЯ сволочь...
БезобразнаяЭльза: mort Дальше уже скоро. Да и к финалу все это безобразие движется ))
БезобразнаяЭльза: Они вошли в спальню в напряженной тишине. Люциус закрыл за ними двери, оглянулся на Северуса – на том все еще была та самая черная мантия, явно теперь лишняя деталь туалета для его раба. - Твигги! На зов прибежал домашний эльф, испуганно глянул бледными глазищами на Снейпа, стоявшего посреди спальни с деланно скучающим видом, и с трепетом вопросительно уставился на Люциуса, ожидая указаний. - У тебя, мне помнится, было подобие вкуса, эльф... - О-о-о, мой прекрасный господин... сэр... Ввы так добры... – пролепетало существо заикаясь и еще больше задрожало, то ли от восторга, то ли от страха. - Вот видишь, Север, даже эта жалкая тварь находит меня прекрасным, - невесело заметил Малфой, отворачиваясь от эльфа и с фальшивой укоризной оглядывая Снейпа. Тот фыркнул. – Но увы, на тебя мне не угодить... Кто бы мог подумать, что моя судьба так плачевно сложится. - В том, что все действительно так плачевно складывается, виноват ты сам, Люциус. И ты напрасно думаешь, что ТЫ хозяин положения. - Да? Может быть ты? Снейп пожал плечами и отвернулся. - Принеси мне что-нибудь из гардероба жены... Поизысканней... Гмм. Непременно прозрачное и желательно лимонно-желтое. Поживее. Эльф просиял, видимо, уловив суть просьбы, и беззвучно выскользнул из спальни. - Раздевайся, Север. Теперь твоя очередь себя демонстрировать. Это справедливо, не правда ли? Снейп нацепил на физиономию какую-то неопределенную маску – будто спрятался под ней, как моллюск в раковину от опасного внимания хищной рыбины, но приказанию подчинился, неторопливо начиная раздеваться. Когда на нем не осталось ни клочка одежды, Люциус приблизился к нему почти вплотную и с интересом стал его разглядывать. Было просто замечательно, что Снейп выглядел так же, как и в его мечтах: та же бледная кожа... Длинные худые конечности, узкий таз, выступающие косточки. Кое-где обнаружились отметины – следы старых ран и заклятий: звездообразный шрамик на ключице, несколько бледно-розовых полосок на бедре. «Я действительно безумен... Он тощ и бледен, как привидение... Никому в здравом рассудке это не может нравиться. Тем более сводить с ума», - пытался он урезонить свое тело, бурно реагировавшее на близость главного героя его эротических фантазий. Но голосу рассудка восторженно вторил дурманящий шепот желания: «Он безупречно сложен, я не мог себе даже представить, что его тело насколько совершенно. Какая хорошая кожа... Салазар! И как же он еще молод...» - Я противен тебе? – спросил Люциус, протягивая руку – ему хотелось удостовериться, так ли нежна эта кожа на ощупь, как ему представлялось. - Тебя интересует мое мнение? – нежнейший румянец обозначился на худых щеках, теплой волной разлился по шее и спустился к выступающим ключицам, но голос восхитил Люциуса своей пленительной звучностью. - Это странное начало для... принуждения. - Принуждения может и не быть – зависит от тебя. - Вот в чем я действительно уверен Люциус, так это в том, что от меня уже ничего не зависит. Воплощай свои мечты. Не надо меня в это впутывать больше, чем необходимо, - Снейп стал нервничать и со все большим усилием выдерживал жадный взгляд старшего слизеринца. Люциус рассмеялся. - Браво... Твой способ защиты очень изобретателен и мог бы быть эффективным, Север, но я не собираюсь сдаваться, - с этими словами Малфой провел ладонью по безволосой груди, неторопливо и нежно, наслаждаясь ощущениями – кожа оказалась такой же бархатистой, как ему представлялось, только еще и приятно упругой. Тело под ним затрепетало, явно помимо воли хозяина. Это подарило Люциусу такие волнующие ощущения, что он почувствовал, что буквально пьянеет. Тут появился Твигги с ворохом прозрачного белья. Эльф, повинуясь жесту Малфоя, сложил все это добро на кровать и испарился. - Вот эта лимонно-желтая вещица тебе подойдет, как считаешь? – промурлыкал Малфой, извлекая из пестрого прозрачного тумана узкий длинный пеньюар. - Делай как знаешь, Люциус, - холодно ответил Снейп, снова прячась в свою раковину отрешенного безразличия. Но Люциус уже убедился, что вся эта невозмутимость дается полукровке не легко. Он сам обернул Снейпа в желтое облако безжалостно прозрачной вещицы, которая странным образом действительно ему шла, делая длинную худую фигуру Северуса соблазнительно хрупкой и почти неприлично женственной. Подчеркнула черноту глаз и волос, а также яркую белизну кожи. Снейп даже показался ему помолодевшим лет на десять. Этакий застенчивый очаровательный юноша с дикими от сдерживаемой ярости и стыда глазами. Что же касается Малфоя, то он просто лучился от удовольствия, от самой процедуры одевания, а также от реакции на нее полукровки. Люциус бережно обнял своего пленника за талию, стараясь не прижимать напряженное тело слишком близко к себе, и потащил к зеркалу: - Нус... Ты просто красавец теперь... Ммм... Любуйся. - Отвратительно. Ты мне папильотки на голове не планировал делать? - Нет, - рассмеялся Люциус, с непривычной для него нежностью утыкаясь подбородком в возмущенно вздернутое плечо. Невиннейшим тоном спросил: – А надо? - Я устал, - простонал Снейп, делая слабую попытку вырваться, но его полуобнаженное тело в зеркале стало его выдавать. Они заметили недвусмысленные признаки снейповой капитуляции почти одновременно, и если у Северуса - судя по неконтролируемым попыткам вырваться и панике в совершенно почерневших глазах – они вызывали смущение, то Малфоя охватил такой восторг и желание, что он резко развернул Снейпа к себе и прижался к нему всем телом. - Делай же, что хотел со своими дурацкими плетками, или что ты там задумал! – нервно выкрикнул полукровка, дрожа в железной хватке Малфоя с головы до пят, - и дай мне наконец нормально поспать! Должен же быть от моего дурацкого заточения смысл! - Плетки? – удивленно прошептал Люциус ему на ухо, вдыхая волнующий запах разгоряченной кожи. – Теперь я ясно вижу, что в них нет смысла, Северус. Так наказывают только нехороших мальчиков. С этими словами он жадно приник губами к губам полукровки, который не выдержал его напора и секунды, с не меньшей страстью отвечая на поцелуй. И Малфой даже не почувствовал тщетных попыток повелителя достучаться до его сознания. И как вскоре выяснилось напрасно.
mort: ммм... скорее дальше... все ведь только начинается.... да.. прелесть просто... но конечно Снейп в пеньюаре Нарси это что-то!!! я аж минералкой поперхнулся.... хотя как верно подметил автор в колористике лучшее сочетание цветов черное-желтое... а у Лорда челюсть от черепа не отделится когда он увидит такой откровенный разврат...??? да еще в женской одежде..
Лунатик: а у Лорда челюсть от черепа не отделится когда он увидит такой откровенный разврат...??? да еще в женской одежде.. Да, Лорда жалко Что-то будет.
БезобразнаяЭльза: Лорда жалко??? Ишььь... Ну-ну...
ДЖЕКизТЕНИ: ЗдОрово! Очень захватывает! Я тут случайно пару ляпиков нашел... может их и больше, но просто сюжет так захватывал, что не до всякой мелочи было :) БезобразнаяЭльза пишет: в отеческом доме. отцовском? Какое «волшебное слово» знает этот вечно бледный худой маг, с неопрятно свисающим по щекам черными прядями и глазами, за которые его так ценит их Лорд? Лорд ценит СС за глаза? он будто пьнеет пьЯнеет многие глаза провожали много глаз? глаза многих? мерцали протестные искры. протестующие? искры протеста? Пока Люц разочаровывает. Своими силами не справился, споить и то не смог... тю, тоже мне родственник вейлы :) Сева! Держись! Оле-оле-оле-оле!
БезобразнаяЭльза: ДЖЕКизТЕНИ О! Спасибо, правда. Я безбетная, поэтому, думаю, тут ляпиков не пара. Но отеческий - он именно в этом смысле ) "Отеческий дом, начало начал Мур мур мур мур мур... причал )))" Лорд ценит Снейпа за глаза (легилимента ))) Искры именно протестные - не хочу тут менять. Хотя знаю - звучит рисковано. Но мне это словечко тут нравится и смысл тот самый передает, который подразумевается. А вот "многие глаза" и пянеет )) - исправлю, конечно. (Вот тока найду. Я тут и сама уже блошек наловила. Завтра причешу слегка). Разочаровывает Люц? Ну ему с Севером тяжело тягаться ) И в каком-то смысле он справился вроде, нет?
ДЖЕКизТЕНИ: БезобразнаяЭльза, ну не знаю-не знаю. У меня возникло ощущение, что когда Снейп распевал Люциусу песенки, он был весьма не против, а этот белобрысый сам все испортил :)
БезобразнаяЭльза: ДЖЕКизТЕНИ Скажем так - они на тот момент еще не разобрались, что им друг от друга нужно. Тогда оба еще ошибались.
Мия: Чего Лорда жалеть! Пусть завидует!
БезобразнаяЭльза: Мия Вот это пррраввильно )))
mort: так где же прода?... мы в нетерпении, королева в нетерпении... а насчет текста.. все супер..... и ... как литератор скажу веское слово - "отеческий" - вполне правильно, как немного устаревшее. "глазами, за которые ценит" - тоже ок... там запятая стоит и это оборот. просто предложение длинное. "многие глаза провожали" - да вот тут, немножечко не того.... лучше было бы "взгляды провожали".... или "много глаз следило за ним" " протестные искры" - однозначно нет.. понимаю что ВАм любимая милая коша менять это не хочется.. но действительно "искры протеста"... к сожалению в рус. языке это слово не оч. хорошо склоняется... "протестный возглас" тоже часто меняют на "возглас протеста" в жур-ке.. А проду бы.. проду... я бы вообще ничего не говорил о тексте и мелочах- он все равно прекрасен, если бы вы тут дискуссию не развели, милый Джек... лучше бы все дружно гаркнули: (ну-ка давайте!!) ПРОДУ!!! ПРОДУ!!!
БезобразнаяЭльза: mort Да ушшш... Пока тут фсе исправишшшь... Какая тут прода
ДЖЕКизТЕНИ: mort про глаза я по смыслу не понял. Получилось, что и Лорд туда же.... и гаркать ни на дам ни на кошек не приучен... Морт, ты же творческий человек, понимать должен - вдохновение- материя тонкая... А "Королеве Флирта" так скажу - нафиг исправления, они никуда не денуться. Вы главное Музу не вспугните... и продолжайте, пожалуйста.
БезобразнаяЭльза: *ушла за молоком для музы*
БезобразнаяЭльза: «Ты разочаровываешь меня, Люциус! Ты - жалкая тварь, распустившая сопли! Я велел тебе выбить его из колеи, чтобы, когда он запросится на волю, он бы еле держался на ногах. Ты же сам желал его мучить! Тебе хотелось его оттрахать? Я преподнес тебе его на блюде и что же? Ты нежничаешь с ним, как белокрылый голубок с голубкой! Меня уже мутит от вас. Сегодня к тебе явится Бэлла, принесет зелье, приготовленное Снейпом (для себя же, в чем я с удовлетворением вижу справедливость судьбы). Ты должен выпить это зелье и воплотить собственные самые смелые желания к нашему с тобой удовольствию. Ты видишь, Люциус, я пока благосклонен и даже готов помочь тебе, о, мой неблагодарный раб». Малфой со стоном вдавился лицом в подушку, голова болела так, что казалось, что мозг сейчас взорвется. А от живого воспоминания о плавающем в невесомости черепе повелителя, корчащего рожи, брызгающего ему в лицо смрадной слюной; от смысла оскорбительных фраз, - Люциуса мутило, и сердце бешено колотилось в груди. - Люц, проснись! Тебе снова плохо? Ну же, Мордред и Моргана! Да повернись же ко мне! Снейп схватил Малфоя за плечи и развернул к себе. С беспокойством и нежностью уставился тому в лицо: немного припухшее после сна, с заметными в безжалостном утреннем свете морщинками, но при всем этом все еще красивое лицо сильного уверенного в себе человека. Даже сейчас глаза Люциуса смотрели на него бесстрастно, но по их тревожному блеску, по упавшим книзу уголкам безупречного рта Северус, давно изучивший Малфоя наизусть, не мог не заметить, что его приятель серьезно расстроен. - Опять сон, я так понимаю? Он приказывает тебе быть со мной... построже? - Да. - Приказы повелителя следует выполнять. Будь строже, что тебе мешает? Глаза Люциуса чуть потемнели, словно кромка льда от теплого прикосновения весеннего ветра. Он скользил взглядом по худому обнаженному телу Снейпа, который странно уместно смотрелся в его широкой кровати с тяжелым вишневым балдахином, надежно прятавшим их здесь от всего мира, но, увы, не от Лорда. Ткань сочного ягодного цвета сейчас казалась серой и не отбрасывала на бледное тело полукровки живых соблазнительных бликов. Сейчас Северус, освещенный зябким серым светом, казался похожим на ненадежный призрак его фантазий из прежних несбыточных снов. - Я хочу слышать, как ты кричишь, - произнес Люциус и взял Снейпа за руку, чтобы убедиться, что он не имеет к призракам, даже самым соблазнительным, никакого отношения, - и мне нравится заставлять тебя кричать, но я только теперь понял, что мечтал слышать от тебя не крики боли. Такой ответ тебе понятен? - Да, хотя и странен, должен признать. Уж не потерял ли ты от меня голову, Люц? – Снейп самодовольно хмыкнул, дразня Люциуса, состроил задумчивую мину и цинично пробормотал: - Надо решить, как этим воспользоваться в своих корыстных целях. Малфой вскочил на колени и одним ловким движением, как огромный котище зазевавшуюся птаху, уложил Снейпа на лопатки, прижимая к простыням. Полукровка лежал под ним, обнаженный, с золотой петлей на шее и его членом, прижатым к самым яйцам, но при этом тонкие губы, искусанные в кровь от вчерашних бурных, выбившихся из-под их контроля ласк - ухмылялись, а черные глаза сияли почти счастливым блеском. Во всяком случае, только заполучив наконец Снейпа себе в постель, Люциус смог насладиться этим сияющим взглядом. И даже сейчас, пригвождая Снейпа ледяным взором к шелковым простыням, чувствуя последствия головной боли и нарастающую панику от мысли, что Лорд им не доволен, он понимал со всей ясностью, что ради редкого света в этих черных глазах, ради этой кривой усмешки он готов отдать все, что у него осталось. Тем более осталось у него немного, а вернее почти ничего, кроме послушного его воле дома. Снейп под ним начал тяжело дышать, заливаясь легким румянцем возбуждения и смущения, что всегда случалось с ним, когда Люциус вот так долго смотрел на него. Казалось, дай ему волю, он так и вольется в Снейпа через глаза, чтобы завладеть им полностью, чтобы так в нем и остаться, распоряжаясь им так же, как Малфои из поколения в поколение распоряжаются фамильным имением. - Трахни меня лучше, Люц... Это невыносимо, - прошептал Снейп задыхаясь. – Мне иногда кажется, что ты с меня пытаешься содрать кожу или превратить в головешку. Но Люциус от этих слов только еще больше помрачнел. - Что он хочет от меня? У меня уже иссякла фантазия... Что еще я с тобой не делал? Ну разве не съел еще тебя на завтрак... Мммм? - Много чего не делал... Люц, я не чахоточная девица, делай со мной то, что могло бы ему понравиться. Считай, что я сам хочу этого. - Я не хочу. И не смогу. Смешно, правда? - Нисколько. Если ты не начнешь подчиняться ему добровольно, Люциус, я сумею довести тебя до белого каления, и тогда у тебя все получится. - С тебя станется, сволочь неблагодарная. Заткнись лучше и раздвинь ноги. Снейп в этой позиции чувствовал себя очень уязвимым, Люциус знал, что эта поза еще была для полукровки слишком болезненной, но ему нравилось овладевать Снейпом вот так, лицом к лицу, заставляя того изогнуться, вынуждая беспомощно перекинуть свои длинные ноги ему на плечи. Тогда Люциусу удавалось извлечь из Северуса максимальное количество криков, от которых кровь обращалась в самое сладкое и самое хмельное вино, которое когда-либо кружило ему голову. - Хххоззяин, - пропищал эльф, когда они усталые обмякли в объятиях друг друга, не в силах разъединиться и, похоже, приготовившиеся так и уснуть, откровенно освещаемые бесстыжими и повеселевшими солнечными лучами, которым к полудню добавилось яркости. - Пошел вон, эльф... Убью, мелкая тварь, - пробормотал Люциус, скатываясь со Снейпа и слепо шаря рукой под подушкой в поисках палочки. - Там Миссис Лестрендж... Х-хозззяин... - Бэлла? О боги! Сонливость, как рукой сняло. Люциус вскочил с кровати, тут же обнаружил на шерстяном ковре у кровати упавшую туда ночью палочку и в мгновение ока оделся. - Не высовывайся, - велел он Снейпу, тоже потянувшемуся за одеждой. - Я только хотел... - Сидеть здесь. К завтраку спустимся вместе. Снейп вспыхнул и нахмурился, но Люциус уже выскакивал в коридор.
ДЖЕКизТЕНИ: *воровато оглянувшись* Похоже, я первый... прочитал... *злорадно* Ну-ну. Так Малфою и надо... БезобразнаяЭльза
полная версия страницы