Форум » Фики с другими пейрингами » "Его улыбка", СБ/РЛ, PG-15, romance » Ответить
"Его улыбка", СБ/РЛ, PG-15, romance
Lunarcat: Его улыбка Автор: Lunarcat Пейринг: СБ/РЛ. Упоминание ДП/ПП, СБ/ББ, СБ/РБ и так далее. Рейтинг: PG-15 Жанр: romance Саммари: Учеба мародеров – со второго по шестой курс. Собственно, тот ее аспект, как подружились Сириус и Ремус. Дисклаймер: все от Ро Комментарии: АУшка, ООСшка, слэш и все остальное. POV Сириуса. История №11 из цикла "Черные свечи". Посвящение: Написано в подарок Aliks Ray Статус: закончен
Ответов - 3
Lunarcat: 2 курс Улыбка. Почти ухмылка. Такая... слизеринская. - А я все знаю! По-детски так, чуть-чуть наивно. - И все всем расскажу. - Вот прямо так, всем? – Насмешка. Ну, ведь и правда, не пойдет же он трепать всем гриффиндорцам о том, что видел... Что успел увидеть... - Всем-всем, - с уверенностью говорит этот малыш. Хотя, какой уж там малыш. Однокурсник все-таки. Только пониже ростом, вот и кажется меньше... - Нет, ты будешь молчать. – В голосе – чуть-чуть металла, жесткости, чтобы он понял, с кем имеет дело. Наверняка же слышал о нас, все-таки чистокровный... Он смешно прикусывает нижнюю губу и смотрит искоса на остальных посетителей гостиной, которые сидят дальше. Он колеблется. - Иначе я тебя заколдую, - добавляю я, чуть не смеясь, глядя, как на этой милой мордашке отображаются по очереди страх, сомнение, мрачная решимость, и... - Хорошо, я никому не скажу. - И не надо, мой милый, - я треплю ему волосы, превращая его прическу "правильного мальчика" в нечто невообразимое... Почти как у Поттера. Он смешно морщится, поднимается с дивана и убегает. Смешной он, Ремус Люпин. А еще шарахается от всех... Тоже смешно... 3 курс Он сидит в углу, по его щеке медленно стекает токая струйка крови, но он молчит. Упорно молчит и ни за что не позовет на помощь, даже если вдруг будет умирать. Но он не умрет. Не знаю, почему, но я подхватываю его на руки и несу в лазарет. По дороге никого не встречаю, и только бужу уставшую и раздраженную молодую мисс Помфри. Ей всего двадцать три, или четыре, и она не отличает последствия некоторых заклятий от обычного падения с лестницы. Я нагло этим пользуюсь. - Скажите ему, когда очнется, чтобы с главной лестницы больше не падал, - озабоченно говорит она, вливая в его бесчувственный рот разные зелья. - Но он же поправится, - вопросительно говорю я, она отмахивается. - Куда денется. Я киваю и ухожу. Нечего мне здесь больше делать. Вот только кто его так... - ... Слизеринцы. - Прямо-таки всем скопом, - слизеринцы? – удивленно спрашиваю я. Слишком хитрые, сложные и утонченные они, чтобы бросаться на мальчика всем факультетом. Или даже курсом. Или даже впятером... - Да нет, только двое. Не знаю я, как их зовут. - Но как выглядят, знаешь? - Думаю, да, - он приставляет указательный палец ко лбу, и снова выглядит смешным. Я скупо улыбаюсь. - Значит, сможешь опознать их... безжизненные тела... Сегодня факультет отдыхает и расслабляется. Сегодня Гриффиндор покажет Слизерину, где раки тра... зимуют, конечно же, зимуют! 4 курс Он уже собирается уходить, когда я окликаю его. - Рем, вот скажи, куда ты каждый месяц прячешься? И зачем? Он так краснеет, что я сразу думаю о самом мерзком. Такая уж у нас, Блэков, природа. Ну да это ничего, Белла же с этим живет, и ничего... - Я... Я не могу сказать... – Выдавливает он через силу. Я хмурюсь, а он на пару секунд зажмуривается. – Не могу, правда! Я пожимаю плечами и гордо отворачиваюсь. Не нужны мне подачки. И глупые сведенья каких-то Ремусов Люпиных тоже не нужны. Я сам могу все узнать. Я остановился у Гремучей Ивы, когда маленькая темная фигурка шмыгнула в какой-то проход среди ее корней. Видимо, мальчик так спешил, что даже и внимания не обратил на мое довольно явное преследование. К Иве я подходить не стал, да и просто не смог бы, - она летала, как бешеная. "Но", – думал я, - "Должен же он будет выйти оттуда? Тогда я все и узнаю..." Откуда-то издалека донесся хриплый вой волка. Я поежился, но со своего поста не ушел. Не напугают меня волки, хоть режьте. И никуда я не уйду, пока не узнаю, куда он там прячется каждый месяц, когда... До этого я ходил взад-вперед по полянке, но тут резко остановился. На лбу выступили бисеринки пота. В полнолуние? Так он... Он оборотень? Оборотень?! И учится здесь, рядом с Сириусом Блэком, грозой магглов и в высшей степени тонким существом, не переносящим на дух любых животных, и, тем более, ненавидящий волчью шерсть, ибо аллергия... Нужно же как-то... - Ты что, был здесь всю ночь?! – Он выглядит осунувшимся и очень усталым, но смотрит с ужасом и страхом. - Да, - лаконично отвечаю я, и добавляю мстительно: - Оборотень. Он вздрагивает. Отшатывается. Делает попытку убежать, но я перехватываю его за талию, и мы вместе валимся на высокую, мягкую траву. Я нависаю над ним, он смотрит на меня затравленно, а еще хищник... А я... Да ну и что, что оборотень? ... Целую его. Хотя, поцелуем это сложно назвать. Касаюсь его губ своими. Он замирает, губы сжимает так крепко, что мне их даже клещами не удалось бы приоткрыть. Весь холодный, дрожит. И какой же... Беззащитный... Я снова пытаюсь его поцеловать (снова неудача), смеюсь. Он смотрит на меня с ужасом, делает попытку подняться, но я сжимаю его плечи и никуда не пускаю. Шепчу на ухо: теперь ты мой. Добавляю, беззвучно: волчик. Он опять неподвижен, с ужасом смотрит в небо. Я целую его шею, спускаюсь ниже. Острым, хотя далеко не звериным слухом слышу чуть заметный вздох. Быстро возвращаюсь к его губам – они полуоткрыты, в отличие от закрытых глаз. Они очень холодные, тонкие, и нежные. На вкус – мята. Наверное, этот волк питается травкой и цветочками...
Lunarcat: 5 курс Мы встречаемся в Хогвартс-Экспрессе, и первое, что я замечаю – слезы на его ресницах. Слизываю каждую из них по отдельности, и только потом спрашиваю: - Кто расстроил моего волчика? Он не может говорить и только судорожно мотает головой. Я прижимаю его к груди, перебираю спутанные прядки волос. Больше в купе никого нет, и не будет, если я наложу нужное заклятье. Не до того ведь сейчас, чтобы оправдываться перед случайными посетителями. Минут через пять он успокаивается и уже почти спокойно дышит мне в рубашку. Я чуть отдаляюсь. - Так кто тебя обидел? - Никто. Мне кажется, что он снова хочет "закрыться", как делал это раньше, но он только указывает на письмо рядом с собой. Я осторожно беру его, пробегаю глазами по строчкам. - Его только что принесли, - безжизненно говорит он. – Сова в окно влетела, чуть не ударилась в стекло, но я успел опустить раму... Знаешь, когда я уезжал, думал, что все... Хорошо будет... Я коротко смотрю на него, отмечаю новые слезы, но ничего уже не делаю, чтобы они исчезли. Ничего не надо делать, будет только хуже. И я сам хочу заплакать – глупость какая-то. Хотя, нет, совсем не глупость. Опускаюсь на сиденье напротив, а в дверь, наплевав на все заклятья, вламывается Поттер. Глаза горят, волосы торчат во все стороны, а голос радостно кричит прямо по ушам: - Привет, вы чего закрылись?! Я морщусь и замечаю, что Рем как будто бы даже не заметил того, что Джеймс вошел. - Вы чего такие кислые? – Ржет он, как конь, плюхаясь на сиденье рядом с оборотнем. Рем едва заметно отсаживается подальше, не открывая глаз, сжав до бледности тонкие губы. Я уже хочу выкинуть Поттера из купе, когда Рем чуть приоткрывает рот. - Моих родителей убили. А Джеймсу все нипочем. Он пожимает плечами, делая фальшиво-скорбное выражение лица. - Мне очень жаль, Рем. Молчание длится не больше трех секунд. Потом Поттер вскакивает с места. - Вы же еще не видели! Мне подарили коллекционный снитч... Я молча поднимаюсь, беру его за шкирку – даром, что мы одного роста, а он с чемоданом в руках – и выкидываю в коридор. Дверь захлопываю и накладываю одно за другим разные заклятья. Пока Рем не шепчет: хватит, успокойся... Оттаскивает меня от двери, заставляет снова сесть. - Их... Знаешь... – Его лицо в сантиметре от моего, и он смотрит мне прямо в глаза. Зрачки у него сильно расширены. – Их же Сивый убил... Меня не доел, и вот – снова пришел... А там они, я в школе... И убил их... Совсем... Совсем, понимаешь? Даже трупы опознали только... Только по одежде, хотя какая уж там одежда... Его трясет, я прижимаю его к себе изо всех сил, как только могу. Он исступленно целует меня, будто это может что-то изменить. 6 курс - Вы – что?! – В шоке. - Мы стали анимагами. – Смеюсь. - Все трое. – Зачем добавлять, когда это совсем неважно? - Трое? - Еще Питер. - Питер?! - Ну да, этот маленький... дружок Поттера... – Улыбка у меня уже кривая, но никто этого не замечает. - И в кого же он... Оборачивается? - Это ты оборачиваешься, - надменно замечает Джеймс. – А мы превращаемся. За его спиной маленький Питер крутит пальцем у виска. Рем смеется. Поттер хмурится. - Ну, если тебе так смешно... - Да, смешно. Особенно ты. Надменный Поттер фыркает и гордо удаляется из спальни в сопровождении Питера. Рем провожает их странным взглядом. - Почему они? - Знаешь, мне кажется, Джеймс в меня влюблен, - как бы по секрету говорю я, ложась на одну из кроватей в довольно откровенной позе. Люпин вспыхивает. – А Питера таскает за собой, потому что тот хорошо... – Выразительно недоговариваю фразу, Рем краснеет еще больше – хотя куда уж там... – Короче, Поттер любит меня, а Питер любит его. – С улыбкой обобщаю я. Рем неуверенно садится на кровать рядом со мной. - Но почему все-таки они? -Я же не мог изучать это один, - с некоторым укором говорю я. – А ты, и не надо прожигать меня такими взглядами, мне ничем бы тут не помог. Ну, не расстраивайся, Рем. Мне не нравится, когда ты расстроен... - А в кого ты превращаешься? - Милая собачка. - Да, милая, - соглашаюсь вполне искренне. - И хорошо у тебя все это удается... Даже завидую немножко. - Нечему завидовать. – Фыркаю. – С тобой все равно не сравниться... - Только тебе еще поучиться надо, - с улыбкой продолжает Люпин. – Вот когда научишься превращаться в одежде... Я чуть отдергиваю одеяло, в котором запутался, превращаясь в пса. Рем опять краснеет, мгновенно. Короткое заклятье – чтобы закрыть все двери и окна. На его губах – улыбка. Почти незаметная. Я целую эту улыбку, долго, с упоением, пока не обнаруживаю, что одеяло давно уже лежит на полу, а сам я непослушными пальцами пытаюсь расстегнуть ремень на его брюках. Рем смеется, впервые за несколько месяцев. - Ты такой нетерпеливый, - замечает он. - Ну, кто-то же должен быть нетерпеливым, - философски отвечаю я. – Раз уж ты – просто верх терпения... Опять смех. Смех, в который можно просто влюбиться, без памяти. А я и влюбился. Давно. И без памяти. И, наверное, навсегда... Ремень наконец-то поддается. Смех утихает мгновенно, когда брюки летят в сторону. Его губа закушена. И весь он напряжен до предела. И я. - Сири... Фу, какая мерзость. И пошлость. "Сири"... Нет, Рем, это не для тебя... Для тебя я Сириус, даже вот так, с улыбкой, со смехом, с уважением, да с чем угодно. Но только Сириус. Сири меня называют только некоторые... Клиенты. И ты пока не входишь в их число. Может, когда-нибудь войдешь. Хотя, я не хочу этого. Хочу, чтобы ты был особенным. Хотя бы для меня. Так... Что ты хотел спросить? - Сири, ты... Сколько у тебя было любовников до этого? - Какая разница, Рем? - Ну... Просто я хочу знать, кем себя считать. Временным увлечением, длительной привязанностью или... - Чем-то большим, - я перехожу на шепот, смотрю куда-то в пустоту над его головой. - Спасибо... – Он отвечает тоже шепотом, и, видимо, мгновенно засыпает. А я пытаюсь разобраться. И хотя бы сосчитать. Нет. Слишком много. Да и зачем тебе это, Ремус Люпин? Зачем тебе знать количество моих любовников? Любовниц? Возлюбленных? Влюбленных? Или тех, кто стал для меня "чем-то большим"... Неужели это что-то изменит? Неужели ты вдруг резко изменишься, узнав, что я сплю с собственной сестрой, хоть и двоюродной? Что я сплю со своим родным братом? Да что я со всем Слизерином переспал?! Для тебя это что-то изменит?! Ты, разве что, будешь меня презирать. И просто не поймешь. Не поймешь, что это все в крови. У тебя – кровь оборотня. А у меня – Блэков. В принципе, это одно и тоже. Но отличаются все-таки по мелочам. Они заставляют по-разному относиться к любви. И ко многому другому тоже, но это уже не важно. Для тебя. Для нас. Теперь – для нас. 30.12.2006. С наступающим всех Новым Годом!
Лунатик: Lunarcat Очень симпатичный фик. Надо же впервые прочитал с этим пейрингом до конца. - Вот прямо так, всем? – Насмешка. разве после тире - не маленькая буква? ... Целую его. Хотя, поцелуем это сложно назвать. Касаюсь его губ своими. Он замирает, губы сжимает так крепко, что мне их даже клещами не удалось бы приоткрыть. Весь холодный, дрожит. И какой же... Беззащитный... Я снова пытаюсь его поцеловать (снова неудача), смеюсь. Он смотрит на меня с ужасом, делает попытку подняться, но я сжимаю его плечи и никуда не пускаю. Шепчу на ухо: теперь ты мой. Добавляю, беззвучно: волчик. Он опять неподвижен, с ужасом смотрит в небо. Я целую его шею, спускаюсь ниже. Острым, хотя далеко не звериным слухом слышу чуть заметный вздох. Быстро возвращаюсь к его губам – они полуоткрыты, в отличие от закрытых глаз. Они очень холодные, тонкие, и нежные. На вкус – мята. Наверное, этот волк питается травкой и цветочками... В этот отрывок прямо влюбился.
полная версия страницы