Форум » Фики с другими пейрингами » "Жизненный опыт", РЛ/СС, перевод. Автор: MusIgneus » Ответить
"Жизненный опыт", РЛ/СС, перевод. Автор: MusIgneus
Ira66: Название: A Learning Experience (Жизненный опыт) Автор: MusIgneus (musigneus@hushmail.com) Переводчик: Ira66 Бета: Мерри Пейринг: РЛ/СС Рейтинг: PG-13 Дисклеймер: Все герои принадлежат JKR и компании Warner Bros. Разрешение автора: Получено. Саммари: Подолжение серии Dreams&Nightmares Ссылка на оригинал: http://inkstain.inkquill.net/isf/archive/28/aquiet.html Примечание переводчика: АУ по отношению к шестой книге
Ответов - 5
Ira66: Гарри неторопливо помешивал содержимое котла. Как ни старался он сосредоточиться на уроке, ничего не выходило – взгляд то и дело останавливался на Снейпе, склонившемся над чьим-то зельем на другом конце комнаты. Это был первый урок зельевара с той ночи в Норе, но долгий перерыв ни чуточки не изменил его – Снейп все равно оставался таким же мерзким, как и всегда. И тот день в Выручай-комнате... Гарри не в первый раз подумал: ну как Ремус мог позволить Снейпу прикасаться к себе? Непохоже, чтобы оборотень был под действием Империуса или каких-нибудь наркотиков; можно было предположить, что Снейп принудил его шантажом или еще как-то, вот только Ремус выглядел... счастливым. Рядом со Снейпом. Гарри слишком резко крутанул черпак; несколько капель зелья выплеснулись наружу, и огонь под котлом зашипел. Снейп. Ну как можно выглядеть счастливым рядом со Снейпом? С чего бы Ремусу хотеть заниматься этим со Снепйом? Сальным, ненавистным, саркастичным... ведь не может же он действительно заботиться о Ремусе... Заметив, что все уже добавляют в зелье следующий ингредиент, Гарри раскупорил над котлом флакончик с мирром и не глядя плеснул. Зелье яростно забурлило. Гермиона оглянулась на Гарри, все еще сжимающего флакон в руках, прошипела: «Нет, Гарри! Нужно добавить растертые мирровые листья, не мирровое масло», – и снова повернулась к своему котлу. Гарри вздохнул и уставился на зелье. Может, разницы особой нет... Бурлящая в котле масса неожиданно застыла и странно сжалась. Ой, нет. Гарри инстинктивно рванулся к Гермионе, собираясь прикрыть ее от кипящей жидкости, но ничего не произошло – холодный голос рявкнул: «Evanesco!», и испорченное зелье исчезло, не успев выплеснуться. Гарри на секунду зажмурился, отчаянно – и не в первый раз – желая, чтобы курс зельеварения не был необходим для того, чтобы стать аврором. Иногда он почти жалел, что ему чудом удалось попасть на продвинутые зелья. Почти. Собравшись с силами, он повернулся и взглянул на зельевара – губы поджаты в ниточку, глаза мечут яростные молнии. – Поттер, не могли бы вы объяснить, что вызвало такую... впечатляющую реакцию? – нарочито тихо спросил Снейп. Гарри сглотнул и прошептал: – Я добавил мирровое масло, а не растолченные листья. – У вас была причина заменить требуемый ингредиент другим – летучим и крайне дорогим к тому же? Гарри покачал головой и отвел глаза, встретившись на секунду с профессором взглядом. Вспышка привычной неприязни смешалась с воспоминанием о Снейпе, изуродованном почти до неузнаваемости – изо рта вырывается слабый стон, почти неслышный за смехом Волдеморта... Насколько легче было бы ненавидеть зельевара, не испытывая при этом жгучего стыда за свою ненависть... Снейп прищурился и хрипло произнес: – Пять баллов с Гриффиндора за опасность, грозящую остальным студентам из-за вашей невнимательности, Поттер. И взыскание сегодня в семь. – Сегодня? – пробормотал Гарри. – Но… – он чуть было не выпалил: «... Мы же договаривались встретиться сегодня вечером, но заметил выразительно приподнятую бровь и поспешно кивнул: – Хорошо, сэр. Снейп повернулся к Гермионе, явно изумленной услышанным: – Вам тоже, мисс Грейнджер. Уж коли вы берете на себя ответственность за своих соучеников, то будьте готовы отвечать за их промахи. Гермиона лишь прикусила губу и опустила голову. А вот Рон взвился: – Это же нечестно, она... – но смолк и побагровел, стоило Снейпу повернуться к нему. – С моей стороны, мистер Уизли, было бы несправедливо разрушать вашу тесную компанию. Так что вы сможете присоединиться к своим друзьям – шелковым голосом сказал зельевар. – Буду ждать вас в семь вечера. Драко Малфой громко фыркнул, и Снейп немедленно повернулся к нему: – Что касается вас, мистер Малфой, то советую припомнить, что ваш отец совсем недавно помогал Темному Лорду пытать меня до смерти. Я взвешивал бы каждое свое движение, будь я на вашем месте. Гарри пришло в голову, что шок на лице Малфоя практически стоил потерянных баллов. -------------------------------------------------------------------------------- Рон весь день жаловался на полученное наказание и продолжал ворчать даже тогда, когда, за несколько минут до семи, он, Гарри и Гермиона подошли к Выручай-комнате. – Да будет тебе, Рон! Это же не настоящее взыскание, – возбужденно проговорила Гермиона, когда они вошли в непривычно темную комнату. Гарри оглянулся, гадая про себя, почему вдруг такая темень. Может, комната уловила его нежелание находиться здесь, проводя вечер со Снейпом? – Ага, а почему бы сальному мерзавцу просто не напомнить нам о сегодняшней встрече? И вовсе необязательно было назначать нам взыскание, – заупрямился Рон. – Потому, мистер Уизли, что я предпочитаю, чтобы ваши возможные противники пребывали в неведении относительно характера нашего общения, – раздался голос из темноты, и все трое подпрыгнули, заметив Снейпа, появившегося в узком проходе между грудами мебели. – А... э-э... – пробормотал побледневший Рон, съежившись под немигающим взглядом зельевара. Гарри и Гермиона уставились в пол. – Закройте дверь, Уизли, – распорядился Снейп, скривившись. – У меня нет никакого желания растягивать этот фарс даже на минуту сверх необходимого, так что мы начнем немедленно, – в его руке неожиданно появилась палочка. – Попробуйте разоружить меня – любым способом. Гарри, Гермиона и Рон неуверенно переглянулись и медленно подняли палочки. – Ну? – нетерпеливо поторопил их Снейп. – Вы имеете в виду, что мы втроем должны на вас напасть, сэр? – спросила Гермиона. – Разумеется. Или вы хотите сказать, мисс Грейнджер, что для вас троих напасть на преподавателя – дело невозможное? – усмехнулся Снейп. – История свидетельствует об обратном. Гермиона покраснела, а Гарри вспыхнул от гнева, припомнив ту ночь в Визжащей Хижине, когда Снейп пытался схватить Сириуса. Мысль о том, чтобы заклясть Снейпа неожиданно показалась очень привлекательной, и они с Роном не сговариваясь подняли палочки. Гермиона присоединилась к ним секундой позже, но не успели они издать и звука, как послышался громкий щелчок. Тонкие веревки впились в лицо Гарри, залепили рот, не давая сказать ни слова, обвились вокруг запястий и лодыжек и дернулись, сбивая с ног; палочка выпала из рук и покатилась по полу. Гермиона и Рон резко повернулись, а Рон недоуменно пробормотал: – Профессор Люпин? – но в этот момент веревки, вылетевшие из палочки Снейпа, крепко связали Гермиону, а сам Рон оказался опутан веревками, вылетевшими из палочки Ремуса. Гарри, все еще извивающийся в своих путах, стараясь дотянуться до палочки, заметил, как Снейп шагнул вперед, встав перед Гермионой. Не глядя на нее, зельевар взмахнул рукой, снимая путы с лица мальчика. – Ремус, что... – выпалил Гарри. – Лучше скажите, что бы я сейчас сделал, будь я настоящим Пожирателем Смерти, – безжалостно перебил его Снейп. – Снейп, что вы делаете?! Отпустите нас! – завопил Гарри, все еще пытаясь освободиться. – Ремус, ты... – Мерлин не наградил меня избытком терпения, мистер Поттер. Ваше время вышло, – злорадно заметил зельевар. Гарри недоверчиво взглянул на своего преподавателя. Тот ведь не собирается причинить им какой-нибудь вред, верно? Но, судя по взгляду, которым Снейп смерил Гермиону, следующим его словом будет по меньшей мере «Crucio»... – Я по-прежнему жду вашего ответа, мистер Поттер, – Снейп угрожающе приподнял палочку. Наблюдавшая за ними Гермиона вытаращила глаза. Гарри забился, точно выброшенная на берег рыба, заорав: «Снейп!», любым путем пытаясь отвлечь внимание зельевара на себя, заставить его отказаться от мысли сделать то, что он уготовил Гермионе. Снейп вновь взмахнул рукой, и Гарри отчаянно завопил: – Нет, не надо! Веревки, опутавшие Гермиону, исчезли; Снейп повернулся к Гарри и насмешливо поднял бровь. Студенты облегченно обмякли; Гермиона нетвердо поднялась с пола, Ремус взмахнул палочкой, освобождая Рона. Стоило Снейпу повторить движение оборотня и освободить Гарри, как мальчик перекатился в сторону, хватая свою палочку, а потом вскочил на ноги, заслонив подругу. Рон встал с другой стороны, и все трое обвиняюще взглянули на Снейпа и Ремуса. Ремус ответил им извиняющейся улыбкой и перевел взгляд на зельевара. – И что это значит, Снейп? – возмущенно крикнул Гарри, поудобнее перехватывая палочку. Чтобы там ни задумал этот ублюдок, он, Гарри, не даст ему снова их связать. Не даст, пока может помешать этому. – Для вас – профессор Снейп, Поттер, – прозвучало в ответ. – А это ваш первый урок. Нерешительность способна погубить вас. Вам нужно было отреагировать в ту же секунду, кода Люпин начал поднимать палочку. Гермиона и Рон, не сговариваясь, возмутились: – Но это же профессор Люпин... – Тихо! Именно поэтому я и попросил его помочь мне сегодня, – прошипел Снейп. – Вы безоговорочно доверяете ему, и пусть сам Люпин никогда не причинит вам вред, Хогвартс сегодня – не самое безопасное место. Как по-вашему, у скольких ваших сокурсников родители – Пожиратели Смерти? «Люциус Малфой», – беззвучно прошептал Гарри. – И не он один, Поттер, – угрюмо усмехнулся Снейп. – Не спешите доверять всем вашим сокурсникам, – он быстро оглядел всех троих, прежде чем вновь повернуться к Поттеру. – Оборотное зелье приготовить несложно, а я не единственный, кто знает о ваших отношениях с Люпином и может захотеть использовать их. – Так что же вы предлагаете? Никому не доверять? – вмешался Рон и покраснел как рак, увидев, что взгляд Снейпа обратился на него. – Резонный вопрос, мистер Уизли, – от нарочитого удивления, сквозящего в тоне Снейпа, Рон покраснел еще сильнее, а Гарри и Гермиона насупились. – И резонное предложение, – после короткой паузы зельевар добавил: – Как ни неприятно мне хоть в чем-то соглашаться с Аластором Хмури, стоит признать, что в его отвратительном присловье есть свой смысл. Рон и Гарри недоуменно переглянулись. – Постоянная бдительность, – подсказал им Ремус, вздохнув. – Ладно, – согласился Гарри. – Но... Ремус... если Люциус Малфой или кто-нибудь другой захочет изображать Ремуса, ему придется добыть волос или еще что-нибудь для оборотного зелья, а это невозможно, – но, не успев договорить, почувствовал себя полным дураком. Мог же Барти Крауч целый год изображать Хмури... Снейп, разумеется, не упустил возможность воспользоваться этой оплошностью: – Неужели мне нужно напоминать вам про Крауча, Поттер? Хотя должен заметить, что я приятно удивлен тем, что чему-то у меня на уроках вы все-таки научились. Или это внеклассная деятельность? Я не забыл про шкурку бумсланга... – Северус! – резко сказал Ремус. Снейп сжал губы в тонкую нитку, но перебивать не стал, внимательно слушая Ремуса. – Гарри, для Люциуса Малфоя... не так уж невозможно достать мой волос. Но дело даже не в этом. Профессор Снейп вовсе не призывает тебя опасаться именно меня, – он кивнул на Снейпа, который покачал головой. – Он просто хочет, чтобы ты был настороже, чтобы был готов отразить нападение, даже если на тебя нападает человек, от которого ты вовсе не ждешь этого. – Но нам вовсе не хочется причинять вам вред, – вмешалась Гермиона. – То есть, если это действительно вы, – Гарри и Рон усиленно закивали, и она продолжила: – Или кого-то другого – а вдруг мы что-то неправильно поняли, или этот кто-то, скажем, действует под чужим влиянием. – Есть множество заклятий, с помощью которых вы сможете нейтрализовать противника, не причинив ему физического вреда, – резко ответил Снейп. – И коль вас, Поттер, так обидело, что вас... связали, то разрешите вам напомнить: неразумно кидаться в темную комнату, особенно если вы точно знаете, что там может быть ваш противник. Гарри смерил его злым взглядом, но Гермиона уже робко попросила: – Профессор Снейп, а вы не можете показать нам заклятье, которым вы воспользовались? – Могу, мисс Грейнджер. Это идеальный выбор для нейтрализации противника – на накладывание заклятья требуется меньше времени, чем для парализующего, и увернуться от него сложнее, чем от оглушающего... -------------------------------------------------------------------------------- Северус – с помощью Ремуса – безжалостно гонял студентов почти весь час. Эти недоумки, правда, больше слушали Ремуса, чем его самого, но, по крайней мере, хоть чему-то учились, да и Поттер, к счастью, в работе с палочкой оказался поспособнее, чем в зельях. Северус знал, что Люпину не понравилось, как он начал этот урок, но сам он предпочитал быть уверенным, что полностью завладел вниманием студентов. Да и стоит лишний раз напомнить этим щенкам, что с парой взрослых, опытных противников им попросту не справиться – нельзя каждый раз рассчитывать на везение или на то, что им поможет излишняя самоуверенность врага. Он как раз сражался с Гермионой и Роном, поглядывая искоса на остановившихся перевести дух Ремуса и Гарри, когда руку неожиданно пронзила знакомая жгучая боль. В ту же секунду Гарри зашипел и прижал шрам ладонью. Рон и Гермиона встревоженно посмотрели на друга. Северус прищурился, покрепче прижал руку к боку и наклонился вперед. Волосы рассыпались, закрывая его лицо и позволяя ему беспрепятственно оглядеть обоих. Как он и думал, они немедленно опустили палочки, а Гермиона вообще шагнула к нему. «Идиоты...» Палочка Северуса рванулась им навстречу. Рон с Гермионой, обожженные неожиданным жалящим заклятьем, громко вскрикнули. – Ой! За что вы так? – возмутился Рон, тряся рукой. – Я ведь уже сказал вам, Уизли – неуверенность может погубить вас! В бою нет места рыцарству. Никогда не упускайте возможность воспользоваться растерянностью противника – и неважно, что вызвало эту растерянность, – хрипло сказал Снейп. – Нужно усиливать свое преимущество любым способом, – боль становилась все сильней, и он изо всех сил боролся с зовом Темного Лорда, пытаясь не скривиться. Заметив, что по-настоящему прижимает руку к боку, зельевар заставил себя отвести ее в сторону и выпрямиться. – Профессор Снейп? – окликнула его Гермиона. – Может мы... вам грозит опасность?.. от Метки... ну, то есть Волдеморт зовет именно вас или вообще всех Пожира... – она запнулась, а потом затарaторила: – ну, то есть всех, у кого хоть когда-то была Метка? Я знаю, что она действует подобно распространяющему заклятью, но, сколько ни искала в библиотеке, больше ничего не нашла... – Я бы очень удивился, если бы вы смогли что-то найти, – сухо отозвался зельевар. Жгучая боль исчезла так же неожиданно, как и появилась, и ему пришлось напрячь все силы, чтобы не рухнуть от облегчения. – И успокойтесь, мне ничего не грозит, кроме, разве что, небольшого... неудобства, – добавил он, стараясь не обращать внимания на громкое фырканье Поттера. – Когда Темный Лорд ставил нам эти метки, он и представить себе не мог, что кто-то из нас когда-нибудь осмелится повернуть против него – или выживет, если и осмелится. Чуть ли не единственное его упущение, о котором, я уверен, он сегодня весьма сожалеет. Воцарилось краткая тишина. Северус заметил, что Поттер во все глаза смотрит на Рона, осматривающего следы веревок на запястьях Гермионы. «Что ж, настало время для следующего урока», – подумал он, взмахивая палочкой: – Expelliarmus! Палочка Гарри вылетела у него из рук, а сам Северус едва успел увернуться от связывающего заклятья, которым в него запустили Рон и Гермиона. – Неплохо. Кое-чему вы все-таки научились, – неохотно признал он. – А теперь сядьте рядом с Люпином и не вмешивайтесь. Следующее задание только для Поттера.
Ira66: Гарри, который уже бросился к своей палочке, остановился, услышав резкое: – Нет, Поттер, она вам сейчас не понадобится. Accio палочка! – Северус аккуратно перехватил палочку в воздухе и повертел в руках, явно наслаждаясь неприязнью, написанной на лице мальчика, прежде чем перебросить палочку Ремусу. Минутой спустя зельевар вытащил из кармана маленькие песочные часы и заявил: – Поттер, у вас ровно минута для того, чтобы защититься от моего нападения. Можете использовать все, что находится в этой комнате. Негромкий всхлип Гермионы прозвучал в тишине почти как гром. Гарри замер на секунду, обшаривая взглядом скудно обставленную комнату: кое-какая мебель, подушки, книжные полки... Северус перевернул часы, не давая больше времени на размышления: – Время пошло. Мальчик принялся торопливо сооружать неряшливую баррикаду из той мебели, что мог передвинуть. Когда баррикада была готова, он укрылся за ней. Северус молча ждал. Когда последняя песчинка оказалась внизу, он увернулся от пущенной в голову тяжелой книги – по крайней мере, в последний момент сопляк предпочел выживание рыцарству, – и небрежно взмахнул палочкой: – Incendio! Изумленный вскрик показал, что настолько жестокого нападения мальчик просто не ожидал. Северус слегка усмехнулся, видя, как мальчишка чуть не кубарем выкатился из-под полыхающей мебели. Краем глаза зельевар заметил Ремуса, удерживаюшего Рона и Гермиону от того, чтобы броситься на выручку. От парализующего заклятья Гарри удалось увернуться, но следующее заклятье буквально вбило его в стену. Северус видел, как болезненно сморщился Ремус, когда оглушенный мальчик сполз по стеке на пол. Зельевар, не теряя времени, встал над ним и зловеще нацелился палочкой прямо ему в голову: – Вы догадываетесь, мистер Поттер, каким будет следующее заклятье? Поттер заставил себя приподняться, зеленые глаза непримиримо сверкнули: – И в чем смысл того, что вы показали, Снейп? Что я умру? Что я не должен позволять разоружать себя? Или вам просто захотелось поразвлечься? – Поразвлечься? – рявкнул Северус. – Ах ты... – он оборвал себя, затем продолжил твердым голосом: – Уязвленная гордость заживет, Поттер. А смысл показанного в том, что вы должны думать. Вы не заметили три надежных щита – и меча! – находящихся здесь. – Каких? – возмутился Гарри, сжимая кулаки, чтобы не заорать от разочарования. Северус демонстративно поглядел на Ремуса, сохранявшего полную невозмутимость, потом на друзей Поттера и лишь затем перевел взгляд на самого мальчишку. Тот проследил за его взглядом и, помолчав с минуту, коротко сказал: – Нет. – У вас есть союзники – и друзья, – способные помочь вам, Поттер. Слишком полагаться на них не стоит, но воспользоваться их помощью вы можете. Если, конечно, хотите выжить. – Если хочу выжить... – Гарри метнул на него злой взгляд, потом взорвался: – Но я хочу, чтобы и они выжили! – Одно необязательно исключает другое, Поттер, – нахмурился Северус. Но Гарри уже не слушал его: – Что вы хотите мне объяснить, Снейп? Сначала вы доказываете мне, что из-за меня их могут пытать – а то я сам этого не знал! – а теперь хотите, чтобы я их использовал?! Что вам от меня нужно? Я – не вы, я не стану... – Поттер! – прервал Северус гневный монолог. – Я не стал бы… – краем глаза он заметил Ремуса, вскинувшего руку в успокаивющем жесте, и глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться – раз, другой; сжал зубы так, что даже голова разболелась. «Отлично, Люпин! Просто замечательно! А почему бы тебе самому этим не заняться?» Кое-как взяв себя в руки, он продолжил, стараясь говорить ровным голосом: – Поттер, неужели вы действительно считаете, что ваши друзья – Люпин, семья Уизли, мисс Грейнджер – противостоят Темному Лорду лишь из-за вас? Что не будь вас – и они были бы его преданными сторонниками? Гарри сморгнул: – Что?! Нет конечно... – Совершенно верно. Они сами выбрали свою сторону, Поттер. Сами, – зельевар понизил голос и наклонился ближе к мальчику. – Вы можете принять ту помощь, которую они вам предлагают, – или позволить убить себя из безмозглого упрямства, ничего не добившись своей гибелью. На лице Поттера появилось почти задумчивое выражение. Северус отвернулся, разглядывая бедлам, в который превратилась комната. Интересно, с чего это Люпин решил, что именно он, Северус, из всех людей, способен внушить мальчишке хоть что-то. Если оборотень считает, что Поттер осознанно выбрал для себя одиночество, пусть сам в следующий раз говорит с этим щенком: – На сегодня все. Будьте здесь в то же время на следующей неделе. Поттер, Уизли, мисс Грейнджер, разберитесь с этим, – велел он, махнув рукой на все еще догорающий тяжелый стол и уже медленно тлеющий диван, – и приберите в комнате. Ремус, пожелав всем спокойной ночи, выскользнул наружу, а Северус остался присмотреть за троицей. Гермиона легко убрала огонь, но, к немалому удивлению Северуса, именно у Рона Уизли лучше всех получилось заклинание, убирающее с потолка следы копоти. Влияние Молли, не иначе. А может, близнецов... Все трое закончили уборку быстрее, чем ждал Северус, и направились к выходу. У двери, однако, они задержались и принялись что-то обсуждать вполголоса, причем Рон отрицательно мотал головой, а Гермиона, напротив, усиленно кивала. После беседы Рон с Гермионой вышли, а вот Гарри вернулся: – Сн... профессор? Северус вовсе не ждал этого – ему казалось, что уж Поттер точно не останется с ним ни одной лишней минуты. Хорошо все-таки, что Люпин предусмотрителен и сможет справиться... – Ну что еще, Поттер? – устало спросил зельевар. Интересно, что нужно мальчишке? Но что бы это ни было, стоит поскорее разобраться с этим. Нужно еще зайти к Альбусу – предупредить его о том, что Темный Лорд призывал Пожирателей... а потом еще обойти школу, и только тогда он сможет вернуться к себе. И принять нужное зелье, а то голова болит все сильнее. – Я... я хотел спросить о вас... о том, что я видел... ну, в тот вечер. У Северуса просто отвисла челюсть. «Мать твою», – подумал он и, не колеблясь, заслонился Люпином: – Поттер, мне кажется, что Люпин... больше подходит для того, чтобы ответить на ваши вопросы насчет... насчет этого, – и прибавил про себя: «Потому что будь я проклят, если я стану отвечать на твои вопросы о сексе, Поттер». – Что? А при чем тут Ремус... – недоумение, написанное на лице Поттера, быстро сменилось смущением, а потом неприкрытым отвращением: – Да вы что! Я даже думать об этом не хочу, не то, что говорить, – пробормотал он, заливаясь такой краской, что аж смотреть больно. Северус сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Облегчение от того, что он ошибся, мешалось с гневом при виде столь явного отвращения. С трудом сдерживаясь, он процедил: – Хорошо. Так о чем именно вы хотели поговорить, мистер Поттер?
Ira66: Мальчику явно пришлось собраться с силами, чтобы задать вопрос: – Как вы думаете, я смогу убить Волдеморта? Северус изумленно взглянул на него. Его затопили воспоминания – палочка, поднятая против Темного Лорда... заклятие, сбивающее с ног, ощущение полной. абсолютной беспомощности.... боль, ничего кроме боли, шипящего смеха и отчаяния... нет. – Не знаю, Поттер, – невыразительно ответил он. Даже он не настолько жесток, чтобы говорить Поттеру чистую правду, сейчас, когда мальчик настолько пал духом, что пришел за утешением к самому ненавистному преподавателю. «Я не стану этого делать. Хотя... по всем показателям ты должен был уже сто раз умереть, так и сейчас есть надежда, что ты все же выживешь», – Не знаю. И не произносите его имя. Гарри пристально на него поглядел, но увидев, что зельевар не расположен продолжать, сник: – Ну... ладно, – и повернулся, чтобы уйти. – Поттер. Мальчик стремительно развернулся. На юном лице была написана такая надежда, что Северус проклял импульс, заставивший его окликнуть Поттера. Чертово любопытство... – Почему ты спросил об этом? – прошептал зельевар. Поймет ли Поттер истинный смысл вопроса – «почему ты спросил об этом меня?» – Ну... э-э... я же видел картинку, которую вы показали Вол... ну, ему, и вы знаете об этом. Нет, Северус не знал, что Поттер сумел увидеть картину своего торжества, которую зельевар использовал, чтобы разъярить Темного Лорда. Сам Северус всегда считал, что Поттер видел лишь пытки и то, как в кухню ворвался Люпин. Поэтому он пояснил, чуть поморщившись: – А, это... не знаю, сможете ли вы одолеть его, или нет, но он боится, что сможете. И я всего лишь... сыграл на его боязни. Подумав, он прибавил: – По крайней мере, я смог воспользоваться вашим именем, чтобы полностью вывести Темного Лорда из себя, – кто знает, как отреагирует на это Поттер – раскричится, расплачется или истерически рассмеется, в любом случае у Северуса не было никакого желания нянчиться с реакциями мальчишки. – Хотите еще что-нибудь спросить? Если нет, то... – Хочу, – твердо ответил Гарри. – Когда Волд... вы же использовали против него окклюменцию, правда? Чтобы не пропустить его в свое сознание. – Разумеется, – рявкнул Северус, с трудом сдержавшись, чтобы не добавить: «Идиот ты эдакий, а чем же я еще мог воспользоваться?!» – Это была наименее эффективная форма окклюменции. – Наименее эффективная? Но... вы же смогли не пропустить Волдеморта в свое сознание даже тогда... – Гарри запнулся и поежился. Северусу не слишком хотелось припоминать это «тогда», поэтому он предпочел ответить на вопрос: – Это же совершенно очевидно, Поттер. При по-настоящему эффективной окклюменции никто и не заподозрит, что вы вообще закрывали свое сознание. – Ну ладно, – недоверчиво протянул Гарри. – Но... если вы смогли не пропустить в свое сознание Волдеморта, как же вышло, что вы пропустили меня? В прошлом году, во время занятий? Северус почувствовал, как загорается внутри безумный гнев от одного воспоминания об этих бессмысленных, бесполезных «занятиях». И от бездумного упрямства Поттера, настойчиво именующего Темного Лорда по имени: – От того, что я применял легилименцию, разве неясно? – Чего? А она-то тут причем? – Ментальная связь не бывает односторонней, Поттер, – нетерпеливо объяснил зельевар. – Как вы думаете, почему Темный Лорд... – запытал меня почти до смерти – дожидался, пока я ослабею, чтобы применить ко мне легилименцию? Ему требовалась более глубокая связь, нежели та, что нужна для того, чтобы распознать обычную ложь: был ли некий студент в Хогсмиде, к примеру. Но Гарри на этом не успокоился: – Не бывает односторонней? Вы имеете в виду... – он вдруг широко раскрыл глаза и торопливо забормотал: – Ну конечно... моя же связь с Волдемортом двухсторонняя... и он может пользоваться ею... а значит, и я могу. – Нет, – бесстрастно возразил Северус. – Но я мог бы... мог бы... – Поттер, нет! Выслушайте хоть раз до конца. Вы даже от меня свое сознание закрыть не могли, что уж говорить о Темном Лорде. Вы не только не сможете повлиять на него, вы даже защититься от него не сможете, если усилите связь между вами – при вашей-то неспособности к самообладанию. Так что не давайте ему лишней возможности овладеть вашим сознанием, – резко сказал Северус. Поттер явно прикусил язык, глотая резкий ответ, уже вертевшийся на языке. Любопытно... – Ладно, – Гарри напряженно выпрямился, глубоко вдохнул и начал: – Снейп… – потом взглянул Северусу прямо в глаза и поправился: – Профессор Снейп, не могли бы вы снова попробовать заниматься со мной окклюменцией? «Да конечно мог бы, дубина ты эдакая! Но лучше, чтобы ты считал, что это ты меня уговорил», – подумал Северус и ледяным тоном ответил: – А для чего, Поттер? Приведите мне хоть одну вескую причину, по которой я должен тратить свое время на сомнительное удовольствие вытаскивать вас из своего думосбора. Поттер побагровел: – Я не... то есть... – потом его плечи поникли: – Ладно, неважно. Конечно вы не... простите, что спросил, – пробормотал он п побрел к двери. – Поттер, приведите хотя бы одну вескую причину. Мальчик долго молчал, потом вскинул голову, взглянул Северусу прямо в глаза и тихонько сказал: – Потому что я должен научиться этому. «Альбус будет на седьмом небе от счастья». Северус долго и пристально смотрел на мальчика, заставляя того трепетать от напряжения, а потом проговорил: – Один урок, Поттер. Один. Будете после него упражняться – попробуем еще раз. Но стоит вам хоть раз пренебречь подготовкой – и я без колебаний прекращу занятия, раз и навсегда. Поняли? – Да. То есть, да, сэр, – пробормотал Гарри. – Но... я хотел спросить кое-что еще. В прошлом году... после каждого урока мой шрам болел намного больше, а сам я чувствовал себя слабее... – Ну разумеется. Давайте к делу, Поттер. Так о чем вы хотели спросить? – нетерпеливо перебил его Северус. Нужно обязательно выпить чаю. И зелье от головной боли. Сильное зелье. – Я уже спросил, – сердито ответил Гарри. – Если вы хотели усилить мою защиту от Волдеморта, почему же после каждого урока я чувствовал себя слабее? Северус смерил его злым взглядом: – Ид... – и зажмурился, потерев переносицу, заставляя себя успокоиться и припомнить, как именно Люпин советовал общаться со щенком: – Поттер, квиддичная тренировка. Что вы чувствуете после тяжелой тренировки? – Ну... усталость, конечно; и мышцы немного ноют, – ошеломленно ответил Гарри. Подсказывать нельзя. Мальчишка должен сам понять. – Так вы имеете в виду... – Да, именно это, – ухмыльнулся Северус. – А как я должен был об догадаться об этом? – взвился Гарри. – Почему вы просто не объяснили мне? – А почему вы не спросили? – рявкнул зельевар. – Потому, что я вам не доверял! – выпалил Поттер, обжигая его злым взглядом, и осекся, сам испугавшись собственной смелости. – В этом никто и не сомневался, – горько ответил Северус. – Вот только сможете ли вы достаточно долго сдерживать свое недоверие, чтобы уроки, о которых вы просили, не вылились для меня в пустую трату времени и сил? – Смогу, – твердо сказал Гарри. – Хорошо. Тогда завтра в шесть вечера в моем ка... – Гарри напрягся, и Северус, как наяву, услышал собственный крик: «И чтобы духу твоего больше здесь не было!». Зельевар поджал губы: – Здесь, – и отвернулся, давая мальчику время собраться и уйти. Нужно сообщить Альбусу о том, что Лорд собрал Пожирателей, потом найти Люпина. Люпин... – Поттер, – окликнул он, не задумываясь над своими словами. – Что? – настороженно отозвался Гарри, уже успевший взятся за ручку двери. – О... том, что я сначала подумал. Люпин... вы очень много значите для него, – пробормотал Северус. – Да, – ответил мальчишка, снова краснея. Северус раздраженно вздохнул. Черт, ну как же не хочется вести эту беседу... – У Люпина слишком мало людей, которые по-настоящему любят его. Он не заслуживает того, чтобы вы отдалялись от него из-за... вашей неприязни ко мне. Гарри вытаращился на него, хватая ртом воздух, словно получив бладжером в живот: – Вы... вы его... – он заморгал, хрипло выдавил: – Ладно, – а потом прибавил потверже: – Ладно, – так, словно они сговаривались о чем-то. «Что?!» – Ну, спокойной ночи, – продолжил Гарри, распахивая дверь, и остановился на пороге. Помолчал – довольно долго, – потом тихо сказал: – В конце концов, профессор, людей, которые по-настоящему любят меня, тоже не слишком много, – и, не оглядываясь, выскочил из комнаты. Северус лишь посмотрел ему вслед. Зельевара терзало странное чувство – точно он упустил что-то важное. «Вот уж действительно – немного людей, которые по-настоящему его любят. И что Люпин находит в этом сопляке?..» -------------------------------------------------------------------------------- Северус, все еще непонятно взволнованный, обходил коридоры Хогвартса. После того как он вышел из кабинета Дамблдора, его догнал улыбающийся во весь рот Ремус и немедленно зашагал рядом. – Ну? – спросил Северус. – Я с легкостью спровадил Рона и Гермиону, но они побежали в Гриффиндорскую башню, прихватили мантию Гарри и... э-э... карту и перехватили меня, когда я собирался устроить Гарри сюрприз, – с нескрываемой гордостью проговорил Ремус. – У них не всегда будет такое преимущество, – нахмурился Северус. – Не всегда. Но они, по крайней мере, подумали об этом, – ответил Ремус и добавил, чуть улыбнувшись: – И без излишнего рыцарства. Зельевар только фыркнул в ответ. Какое-то время оба шли молча – парочка хаффлпаффцев, попавшаяся по дороге, поторопилась укрыться под сенью родной факультетской гостиной, стоило им лишь увидеть угрожающий прищур глаз, напомнивший, что вот-вот наступит отбой. Наконец Ремус осторожно начал: – Гарри рассказал мне, что ты согласился снова учить его окклюменции. – Согласился, – ответил Северус, – но на сей раз только до тех пор, пока он действительно старается. – Уверен, что он будет стараться изо всех сил, – отозвался Ремус. – Я просто хотел поблагодарить тебя за то, что ты согласился попробовать. Зельевар пробурчал что-то невнятное, но сердце его сжалось при воспоминаниях о бесчисленных прошлогодних попытках, так бесславно окончившихся, о том, как щенок тонул в собственных эмоциях. Северус краем глаза глянул на Ремуса и подумал, сколько воспоминаний теперь ему придется прятать в думосбор. Или же... Когда они дошли до лестницы, ведущей в астрономическую башню, Ремус сказал: – Но сегодня вечером все прошло неплохо, учитывая сопутствующие обстоятельства, – и, радостно улыбнувшись, добавил: – А Гарри со мной разговаривал – и даже смотрел мне в лицо, а не мямлил что-то, обращаясь к моим башмакам. Лестница, ведущая в башню, по счастью, была достаточно крутой, так что Северусу не пришлось придумывать, что бы ответить на это заявление. К моменту, когда они с Ремусом добрались до самого верха, ему казалось, что в ней куда больше ступенек, чем он раньше думал. Похоже, он переусердствовал: Поппи, соглашаясь, что он может вернуться к привычной жизни, вовсе не имела в виду, что он должен проработать полный день, наблюдать за отработками, провести дополнительный – и очень тяжелый! – урок, а потом еще подняться практически на крышу замка. Говорила же целительница, что ему стоит «постепенно повышать нагрузку»... Северус остановился на верхней ступеньке, пытаясь восстановить дыхание и борясь с неожиданно нахлынувшей усталостью. Ремус уже дошел до перил, ограждающих площадку, и нагнулся, подставляя лицо ветерку. Зельевар поморщился. Руки вовсю ломило. Услышав заявление Поппи: «Ну, Северус, теперь ты легко сможешь предсказать, поменяется ли погода», он решил, что она шутит или преувеличивает. К несчастью, нет. Северус зябко поежился. Больше всего ему хотелось уйти с продуваемой площадки, но он не привык так легко сдаваться. Вместо этого он прошел через площадку, встал рядом с Ремусом и тоже посмотрел вниз. Каменные перила, нагревшиеся за день, все еще были теплыми и грели руки. – Всегда любил бывать здесь, – тихонько сказал Ремус. – Такой простор – точно ты вовсе и не заперт в замке. – Угу, – невнятно промычал Северус. Похоже, его истинные мысли: «Здесь чертовски холодно, да и небезопасно – ты же не можешь видеть, кто стоит внизу, нацелив на тебя палочку», будут не самым подходящим ответом. И вообще, лучше бы спуститься к нему в комнаты, да выпить чаю – все равно вторую половину школы должна чуть позже обойти Вектор... – Какая ночь замечательная, – улыбнулся Ремус, глядя на звезды. – Недолго ей еще такой быть, – пробормотал Северус, снова поморщившись от боли в руках. Оборотень повернулся к нему и негромко заметил: – Тем более стоит наслаждаться ей, пока есть возможность. Северус вновь перегнулся через парапет. Раз уж оказался на башне, грех не воспользоваться случаем и не проверить, все ли спокойно внизу. Ничего не обнаружив, он поднял глаза и, увидев, что Ремус подошел ближе, сказал: – Люпин, по-моему, нам пора возвращаться. Оборотень лишь хищно улыбнулся в ответ, хрипло заметил: – А по-моему, нет, – и, не тратя лишних слов, прижал Северуса к ограде. – Люпин... – угрожающе начал зельевар, но крепкая рука прижалась к затылку, не давая вырваться, и остальные слова прозвучали невнятным мычанием: Ремус просто закрыл ему рот поцелуем. Губы оборотня были теплыми, и вскоре Северус уже отвечал на поцелуй, всем существом осязая крепкое, жаркое тело любовника, чувствуя, как язык Ремуса хозяйничает у него во рту. Горячая рука прошлась по волосам, почти обожгла замерзшую шею, и Северус пришел в себя и отдернул голову. На этот раз Ремус позволил ему прервать поцелуй. – Не здесь, Люпин! – далеко не так грозно, как хотелось. Да и как грозить, когда слова превращаются в стон удовольствия – ведь язык Ремуса уже нашел ту точку у его уха. Мерлин... – Да ладно, Северус, – прошептал оборотень, – не будешь же ты уверять меня, что тебе никогда не хотелось пообжиматься с кем-нибудь на Астрономической башне. – Нет, мне не... – и снова слова сменились стоном, потому что теплые пальцы Ремуса пробрались под рубашку и заскользили по обнаженной коже, посылая искры удовольствия вдоль позвоночника – прямо к быстро наливающемуся члену, непонятно каким образом прижавшемуся к к Ремусову бедру. – М-м, а мне да, – прошептал Ремус, плотнее прижимая любовника к ограде и встав так, чтобы иметь возможность тереться о его пах. От прикосновения к возбужденному члену Северус почти забыл, почему его так возмущает сложившаяся ситуация – но только почти. Руки сами собой потянулись, чтобы удобно лечь на плечи Ремуса, но вместо этого Северус заставил себя изо всех сил упереться в грудь любовника. – Я же тебе сказал, Люпин – не здесь! – это прозвучало резче, чем он хотел. Ремус разжал объятья и отступил назад, широко раскрытыми глазами глядя на кипятящегося Северуса: – Никогда не думал, что ты такой эксгибиционист! Но я не желаю, чтобы нас снова увидели, – он не обратил внимания на то, что дыхание Ремуса вдруг стало неровным, но все же сдержался и вместо: «Мне и о своей репутации стоит думать», сказал: – Вот только и осталось, чтобы нас застукала Минерва – а то и кто похуже! Лицо Ремуса, исказившееся сперва от гнева, а потом от обиды, превратилось в ничего не выражающую маску: – Я вовсе не эксгибиционист, Северус. Прости, я не думал, что тебе это настолько неприятно. Просто... – он потянулся было к Северусу, но сразу же уронил руку. Несколько секунд они не смотрели друг на друга, потом Ремус преувеличенно четко проговорил: – Поздно уже... пора домой. Можешь послать сову, если захочешь обсудить следующий урок защиты, или... на собрании Ордена встретимся, – и шагнул к лестнице. Северус рванулся за ним, но остановился. Черт, кто ж знал, что Люпин воспримет его слова именно так? Ему вовсе не хочется, чтобы оборотень уходил, но как его остановить? Как объяснить, что он хочет продолжить то, чем они занимались? Ладно, может в этот раз будет не так трудно. – Люпин... – Да? – спросил Ремус, замедлив шаги, но не оглянувшись. Северус подошел еще ближе: – После обхода я обычно иду к себе выпить чашку чая. Ты не хотел бы... – нет, так не пойдет. – Я бы хотел, чтобы ты... Нет, так тоже не годится. После их ссоры, после того, как он, сам того не желая, оттолкнул Люпина, такое предложение не сработает. Северус вздохнул и снова заговорил. – Люпин... Ремус, я не хочу обжиматься с тобой, – он посмотрел на исказившееся лицо Ремуса и твердо продолжил: – на продуваемой всеми ветрами башне. Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Чтобы попил чаю. Хочу, чтобы ты сидел в кресле у огня и читал. Хочу смотреть на тебя. На этот раз Ремус повернулся. Ободренный Северус подошел еще ближе и продолжил, понизив голос, так, чтобы никто не мог слышать его, кроме любовника: – Хочу, чтобы после этого мы легли в постель. Хочу, чтобы ты обнял меня, и чтобы я мог обнять тебя в ответ. Хочу целовать тебя. Хочу, чтобы ты стонал, чтобы выкрикивал мое имя – в моих комнатах, куда не ворвутся ни колдомедики, ни студенты, ни шокированные коллеги. А когда мы закончим, я хочу повторить все это снова... – «... каждую ночь. И я хочу, чтобы ты тоже этого хотел». Он стоял, затаив дыхание, и ждал ответа. Ремус медленно улыбнулся, и его глаза потеплели. – Я тоже этого хочу, Северус. И они бок о бок вошли в приветливо-теплый замок.
f # min: а это что, вроде как продолжение чего-то? а начало, оно где?
Брунгильда: f # min Зайдите в тему "фанфики по авторам". Там фанфики этой серии расположены в той очередности, в которой их следует читать.
полная версия страницы